Впечатления остались очень яркие. Приходишь в огромный зал, где сидит тысячи две-три народу. Они то поют, то исступленно произносят «харизматические» молитвы, то слушают проповедников, периодически аплодируя и крича в знак одобрения.
– Я приехал из России, – неуверенно начинаю говорить я.
– Аллилуиа! – кричит весь зал.
– У нас христиане много лет были в гонениях.
– Оу! – грустно и синхронно выдыхает пара тысяч человек.
– Но теперь Церковь возрождается!
– Аллилуиа, аллилуиа! – зал кричит так, что стены дрожат.
А вроде бы ничего особенного сказано не было – банальности. Но люди привыкли реагировать на все с бурным восторгом или горем – ну и не забудем, что речь идет о корейцах, по природе весьма эмоциональных.
Все это выглядело очень симпатично, но, увы, укрепило меня в давней мысли: отсутствие богословской глубины, как и глубины молитвы, заменяется у неопротестантов чувственностью, взвинченностью, искусственно вызванными переживаниями. Увы, это духовно опасный путь. В лучшем случае он заканчивается многолетней гонкой за эмоциями, за чувственным подтверждением своей «спасенности» и «богоизбранности». В худшем – разочарованием, унынием, пустотой, отчаянием.
Обо всем этом не нужно бояться честно говорить пятидесятникам, евангеликам, харизматам. Даже если мы с ними дружим и оказываемся союзниками в некоторых вопросах. Союзничество такое, кстати, вполне возможно и нужно – не в богослужении, не в молитве, не в иллюзиях «единства», не в ложных разговорах о «перегородках, не доходящих до неба», – а во взаимной поддержке против наступления агрессивного безбожия. Протестанты «второго поколения» не приемлют ни блуда, ни «однополых браков», ни сомнительных видов бизнеса, ни трансгуманистических экспериментов с природой, ни культа «открытости» перед какими угодно миграционными, культурными и информационными влияниями. Они создают крепкие семьи, ведут очень строгий образ жизни – некоторые не употребляют даже чая, кофе и кока-колы, считая их дурманящими или стимулирующими напитками. Эти люди, конечно, во многом наши союзники.
И важным мостом между Россией и «одноэтажной», верующей Америкой являются российские баптисты, евангелики, пятидесятники. Последние, кстати, вобрали за последние два десятилетия немало простых русских людей – и стали «естественными» патриотами. Лидер крупнейшего ныне объединения неопротестантов – пятидесятник Сергей Ряховский – известен своей государственнической позицией. А вот баптисты, которые ранее были более многочисленными, но стали источником большого миграционного потока, настроены к России похолоднее. Их бывший руководитель Юрий Сип-ко недавно даже сказал: «Сто лет назад Россия изгнала Иисуса, пытавшегося войти к нам в Слове Евангелия. Россия предпочла Варавву. Так и живем». Будто и не было девяти веков дореволюционной христианской истории нашего народа. Будто и сейчас ничего нет.
