Девушка снова покосилась на кормильню, но уже с иными мыслями. Альк. Дерзкий, вспыльчивый, надменный, безжалостный. Уверенный, что мир вращается вокруг и ради него. Готовый убить любого, кто встанет на его пути.
— Нет, — через силу, чувствуя себя предательницей, выдавила она.
Путник кивнул:
— Вот и мы не захотели. Побоялись, что сила и власть окончательно его испортят. Но я всё равно голосовал против. Потому что этот клинок ещё можно было довести до ума, потратив лишних два-три года… но мне их не дали. Община посчитала что проще и надежнее воспитать другого путника.
— Альк тоже сравнивал себя с вашим мечом, — снова не удержалась девушка. — Только в другом смысле.
— Понимаю, — вздохнул путник. — Сейчас он озлоблен и растерян, и его худшие черты проявляются с утроенной силой. Но, поверь, у него есть и достоинства…
— Я не верю, — перебила Рыска. — Я знаю. А вы его обманули и теперь оправдываетесь.
— Ничего подобного, — возмутился наставник. — Просто объясняю тебе ситуацию.
— Лучше объясните, что вам на самом деле от него нужно?
Путник нахмурился, потом внезапно рассмеялся:
— Какая проницательная девочка! Хочешь, возьму тебя в ученицы?
— Нет, не хочу. Мне и так хорошо, человеком.
— Не веришь в свои силы?
— Просто не хочу. Ни становиться крысой, ни превращать в них своих друзей.
— Почему друзей-то? — удивился собеседник.
— А как иначе? Если долго учиться с человеком бок о бок, кем-то он для тебя да станет, — Рыска с содроганием представила в роли крысы Жара, раздираемого болью и медленно сходящего с ума на её глазах. Потом на ум пришёл Илай, но короткая вспышка злорадства сменилась жгучим стыдом. — Ну не обязательно другом. Приятелем. Да хоть и врагом, даже ему я такой участи не желаю! Это неправильно, нечестно! Каждый имеет право на жизнь!
— И на выбор, дитя. Мы с первого дня готовим учеников к мысли, что взять «свечу» и стать ею — равная честь. Это как на войне: слабые погибнут, сильные пройдут по их трупам и победят. Мы скорбим о потерях, но они неизбежны.
— Можно вообще не воевать.
Путник испытующе поглядел на Рыску и снова огорошил её простеньким, казалось бы, вопросом:
— Ты часто используешь свой дар?
— Ну… приходится, — настороженно призналась девушка.
— И хорошо получается?
— Как когда, — «Зачем ему это? Прикидывает, какая из меня противница?».
— И сколько жизней ты им спасла?
— Э-э-э… две.
— Без своей, — уточнил путник.
— Одну, — ещё больше смутилась Рыска.
— А могла бы сто. Тысячу. Ценой всего десяти — пятнадцати крыс.
