Homo ludens | страница 31
Обратную дорогу мы провели молча. Дома ко всему нам еще попало – за то, что долго «катались». Потом мы сидели с Вадиком на крылечке, голова к голове, и обсуждали ситуацию. Я объясняла брату, что эта дама – наверняка хорошая знакомая Зямы, а может быть… и не просто знакомая, но это – наша с Вадиком тайна на всю жизнь. И, надо сказать, никто из участников этой истории – ни Вадик, ни я, ни Зяма – не проговорились.
Леша школу свою не любил, чуть ли не с первого класса покуривал с друзьями в подъезде, и мой друг Олег Киселев, который вел очень интересную театральную студию во французской школе имени Достоевского, договорился, чтобы Лешу в эту школу перевели, и взял его в свою студию. Летом вся студия выехала в Баковку на съемки фильма Poupée («Кукла») по сценарию Киселева. Это было нечто! Тринадцать детей переходного возраста жили в наших двух комнатах и на веранде во главе с Киселевым и мной. Стоит только сказать, что Олег предпочитал в жизни и творчестве свободу, раскованность, любовь, но при этом был настоящим сэнсэем: в работе был строг, дисциплинирован и даже суров. Для съемок фильма мы жгли костры, по участку ходили лошади. Детский гвалт, шум, зычный голос Киселева – наш скромный участок превратился в нечто среднее между цыганским табором и съемочной площадкой. Остальные обитатели дачи… как бы растворились. Если не считать угрожающих возгласов за забором тети Лизы: «Пора вызывать милицию!»
Театр Киселева в Баковке. Слева: Алексей Паперный; справа: Олег Киселев, 1972. Архив О. Киселева
Олегу Киселеву приглянулась веранда Паперных, и он заявил мне, что на следующее утро съемки пройдут там. Ключи были только у Вадика. Тот недолго колебался между сыновним долгом и любовью к сестре и к искусству. И работа закипела. За час веранда была превращена в некий космический объект. Фантазии Киселева не было предела. В качестве декораций использовалось все, что попадало под руку. Слова «бедлам», «беспорядок», «нашествие» не создают всю полноту картины разрушений. Киселев вошел в раж. Вадик принимал активное участие в качестве дизайнера-консультанта.
«Приготовились к съемке!» – рявкнул Киселев.
Послышался скрежет ключа, в проеме двери стояли Зиновий Самойлович и Калерия Николаевна. Как говорится, немая сцена. Они выглядели очень скромно и трогательно. В руках у Зямы – две полные сетки с продуктами, Лера в платочке, чуть усталая – шли пешком от станции. Приехали на выходные.
Киселев: «Почему здесь посторонние?» И, обращаясь к пришедшим: «В чем дело? Вы видите – идет съемка! Тишина на площадке!»
