Сабина сидела за столом; она допила бутылку и открыла другую. Или сыграть роль мамочки и обращаться с ним, как с малышом? Она знала, что способна быть решительной и добиваться своего; не зря она годами возглавляла клинику и одно время руководила объединением врачей больничных касс. Она наставила на путь истинный своих детей – сына, которому не хватало решительности, и дочь, которая была такой одаренной девочкой, но так мало верила в себя. А что, собственно, происходило в последнее время между ее детьми и Михаэлем? От желания видеть отца после развода они же отказались. Или это она вытравила из них это желание? Во всяком случае, пока они жили с ней, они его не видели, а когда потом они намекали, что хотели бы иметь контакты с отцом, она им говорила, что пусть они делают что хотят. А она об этом ничего знать не желает.
Было полдесятого, не слишком поздно, чтобы звонить детям. Она застала Бертрама дома.
– Ты в последнее время отца видел? – Она слышала разговоры, смех и музыку.
– Это не может подождать? У меня гости.
– Ну так выйди в другую комнату. Я только хочу знать…
– Мама, я не могу сейчас говорить. Я перезвоню тебе завтра. – Он положил трубку.
А это она купила ему квартиру в кондоминиуме, в которой он гуляет со своими гостями. И это она к его жалкому заработку фотографа выделяет ежемесячную прибавку, без которой он бы не гулял с его гостями. И если бы она не протащила его через школу и выпускные, так он и фотографом бы не стал, и не было бы у него друзей и подруг, с которыми он там гуляет. Сабина глубоко вздохнула. Она запретила себе снова звонить сыну и призывать его к ответу. Она позвонила дочери:
– Ты в последнее время отца видела?
– Зачем тебе?
– Видела?
Дочь слышимо перевела дух, и Сабина не знала, выражалось ли этим возмущение настойчивостью матери или смирение с необходимостью дать требуемые объяснения.
– Твой отец прислал ко мне свою жену.
– Мы никогда не говорили об отце. Возможно, надо было. Но я не хочу начинать это ночью и по телефону.
– Ночью? Еще десяти нет.
– Милена не сказала тебе о его состоянии?
– Сказала, но с вами он обо мне говорил? Ты знаешь, зачем он хочет меня видеть?
– Нет. И я не знала, что он хочет тебя видеть. Я не могу тебе помочь, мама.
Сабина подождала, не скажет ли дочь что-нибудь еще, хотя понимала, что ждет напрасно.
– Тогда спокойной ночи!
– Тебе тоже.
Сабина положила трубку раньше, чем это могла сделать дочь. Милена упоминала письмо, написанное Михаэлем. Не получала Сабина никакого письма. Может, потребовать, чтобы Михаэль письменно изложил свою просьбу? Нет, так не пойдет. Она может только согласиться или отказаться.
