Из-под скамьи донеслось выразительное фырканье. Я снова присоединилась, несмотря на всю серьезность ситуации.
Нетрезвый Сирил и нравоучения, спешите видеть!
- Я потому и пришла, что хочу предусмотреть кое-какие меры предосторожности, — заверила я его. — Как-то не рассчитывала, что ты приведешь любовницу в эту хибару!
Сирил равнодушно пожал плечами.
- Ты же видела, где живет сама Нарит. По сравнению с ее развалюхой домик тети Ви — королевские покои… в которых, к слову, совершенно свободен чердак.
- Неслыханная щедрость, — проворчала я и выбралась из высоких резиновых сапог, чтобы на цыпочках пробраться мимо маленькой спальни с распахнутым окном к приставной лесенке на чердак.
Юркая тень выскользнула из-под скамьи, на свету почти слившись с серыми от времени и сырости досками. По лесенке она взмыла с обманчивой легкостью, оставив в дереве глубокие следы от когтей, и тут же метнулась в дальний угол, где лежали старые полусгнившие стеллажи.
Я выползла на пыльный чердак следом и укоризненно покачала головой.
- Вылезай, — скомандовала я.
Ответом мне была тишина. В глубокой тени под стеллажами диковато блеснули хищной зеленью две яркие точки, замершие в добром полуметре от пола, сузились — и погасли.
- Давай, — мягко сказала я и поскребла пальцами по пыльным доскам.
Светящиеся точки зажглись с новой силой и поднырнули ближе к полу. Я хмыкнула и достала из сумочки массивную пуходерку на короткой деревянной ручке. Тень под стеллажами вибрирующе мурлыкнула — и наконец-то выскользнула на открытое пространство, перевоплотившись в крупную кошку-рыболова с темными полосами и пятнами на серовато-коричневой шкуре.
Она на мгновение застыла, красуясь и нерешительно подергивая кончиком хвоста, а потом лениво зевнула и ткнулась лбом под пуходерку. Тут же извернулась, подставляя шею и низко посаженные уши, и довольно сощурилась. Мурлыкала она, как трактор на дизельной тяге, а на мягко перебирающие когтями лапы я вовсе старалась не смотреть — шрамы на спине саднили от одного вида; шерсть под пуходеркой была жесткой, остевой, но между зубцами все равно быстро скопилась плотная меховая подушка, которую я бережно завернула в ветхую тряпицу.
Кошка флегматично проводила ее взглядом и упрямо толкнула меня лбом под локоть: мол, ты-то своего добилась, а киса уже несколько дней внимания недополучала, чеши давай! Я покосилась на кошачьи аргументы, оставившие глубокие точечные следы в деревянных досках, смиренно вздохнула и продолжила орудовать пуходеркой.
