Ядвига что-то фыркнула, но ладонь не скинула. Это она зря…
– Когда ты думаешь обратно возвращаться? – неожиданно спросила колдунья.
– Никогда, – честно ответил я.
Ядвига перевернулась, сверкнула сапфировыми глазами, вздохнула.
– Я серьезно спрашиваю, Дмитрий, а ты…
– Гонишь? – уточнил я.
– Нет, – тихо ответила она. – Но чем дольше ты рядом, тем тяжелее мне будет потом.
И как понимать эти слова? То ли в симпатии призналась, то ли одиночества боится. У Ядвиги, конечно, кот есть. Но Сенька не заменит сердечного друга.
– Я никуда не собираюсь уходить, смирись с этим и…
– Что?
А когда она сердится, у нее, оказывается, так смешно брови вверх ползут, а нос кажется длиннее, чем есть на самом деле. Я еле сдержался, чтобы не улыбнуться.
– Наслаждайся, Ядвига, – я наклонился так низко, что почти коснулся ее лица.
Не отпрянула. Лишь серьезно на меня посмотрела, покачала головой, вздохнула.
– Ты невозможен!
Я усмехнулся, вышел в предбанник, оделся. Ядвига требовательно крикнула, чтобы я закрыл глаза и не смел за ней подглядывать. Я послушно отвернулся к запотевшей стене и снова улыбнулся. Нет, все же хорошо, что она не заметила, как ее заклятие на время исчезло!
Ядвига.
Я перебирала ворох одежды в сундуке и вздыхала. Вроде бы много всего, а ничего подходящего для похода на ярмарку нет. Села на лавку, задумалась.
Прогуляться на ярмарку, что раскинулась за деревней, которая в двух днях пути от моей избушки, предложил Дмитрий. Я сначала отказалась, а потом… Надоело мне прятаться! Сколько можно! Нет, инстинкт самосохранения никуда не делся, я буду предельно осторожной. К тому же сестрица Марьяна меня не узнала, когда была в избушке, да и Дмитрий рядом будет. А к самой деревне я и близко не подойду. Прогуляюсь по торговым рядам, куплю необходимое из утвари да еды, и обратно вернемся. На метле, конечно, было бы быстрее, но показывать свое летное средство не хотелось. Еще за ведьму Дмитрий сочтет, а у нас только-только стали налаживаться отношения.
Я вспомнила, как вчера мы вдвоем оказались в горячей бане, березовый запах веников, сладкий, почти удушливый – трав и столь желанные взгляды мужчины… и почувствовала, как к щекам приливает жар.
– Ты опять покраснела! – в который раз за утро заметил Сенька. – Не хочешь рассказать старому и мудрому коту, о чем думаешь?
Я хмыкнула. До «старого» Сеньке далеко, фамильяры живут порой и сотню лет, о чем коту и сообщила. Он фыркнул, но расспросы прекратил.
– Дождя не будет, солнечные дни продержатся, – заметил кот, наблюдая, как я собираюсь в наш небольшой, но дальний поход.
