Марина кивнула.
– Это я украл её.
Марина удивлённо уставилась на Мишу. «Нет, нет, – подумала она, – он врёт».
– Ты положила книгу на парту, я видел это и поэтому специально пнул твой рюкзак, чтобы ты отвлеклась. Когда ты доставала его из-под соседней парты, я забрал книгу. Я хотел, чтобы ты вернулась за ней. Надеялся, что ты хватишься пропажи в тот же вечер. Глупо. Ты могла заметить сразу, могла не прийти. И это было эгоистично с моей стороны. Но я верил, что тебе не придётся сражаться. Я и сейчас надеюсь на это. Но того, что сделано, назад уже не вернёшь. Прости меня. Я просто хотел, чтобы ты была рядом, чтобы заметила меня, чтобы знала обо мне всё.
И тут погасла свеча. В это же мгновение к Марине вернулся голос – мерзким вороньем карканьем, за которым последовал крик:
– Не надо, не уходи! – Марина вцепилась в рукав Мишиной куртки.
Лосев улыбнулся ей, хотя губы его дрожали.
– Не уходи! Слышишь!
Страх вдруг расставил всё по своим местам.
– Я тебя люблю. Глупо звучит, правда? – сказал Миша, растворяясь в гулком ударе часов.
В скрюченных пальцах Марины осталась лишь пустота.
– Возвращайся… – прошептала она, не зная, что ещё сказать.
Класс опустел.
– А вдруг мне всё это показалось, вдруг я просто сошла с ума, и ничего этого не было? Я одна в пустой школе в новогоднюю ночь…
Марине всё показалось нереальным, выдуманным. Но перед ней горела свеча Миши, в ушах стоял звон часов, и пахло гарью и воском от потухших свечей.
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! – Марина смотрела на мерцающий огонёк. – Гори, не гасни, пожалуйста, не гасни! Сбереги его! Пожалуйста, сбереги!
Огонёк мигнул, погас, затем загорелся вновь. Марина вскрикнула, протянула руки к свече, заботливо прикрыв пламя своими ладонями.
А потом свеча погасла. Только дым от фитиля потянулся к потолку.
Марина смотрела на него, не веря своим глазам.
– Миша! – крикнула она. – Мишка!
И замолчала, закусив губу. Девочка вспомнила, как мама говорила о счастье. Сейчас она чувствовала нечто такое, что готово было разорвать её сердце в клочья. И это было сильнее счастья, ярче радости, это был взрыв такой силы, что своей яростью мог породить новую вселенную и разрушить весь известный Марине мир. И этому не было названия, но зажечь огонёк свечи это всё же не могло.
«Я следующая. Надо взять себя в руки, – думала Марина. – Я должна мыслить здраво. Но ведь можно ещё убежать. Родители наверняка спохватились и волнуются. Если я не приду, то испорчу праздник».
