. Эпические произведения молчат о церковной сюжетике, равно как мало что добавляет к ней и бытовая переписка, сохранившаяся в форме берестяных грамот. Граффити оказались ценным источником по истории церкви, но не эпохи ранней христианизации – их данные в основном относятся ко второй половине XI века и позднее. Повествовательные источники XI века в некоторой степени помогают воссоздать фон ранней церковной истории, но не играют в ней принципиальной роли
[225]. Значительный интерес представляют собой иностранные источники, но они также очень разнородны. Греческие тексты почти полностью молчат о Руси, а западноевропейские сообщают много интересных подробностей, которые также противоречат шаблону и потому не вписываются в «византийскую концепцию» ранней церковной истории Руси. Подгонка их под традиционную сюжетную канву представляет известную сложность, и потому эти источники зачастую просто игнорируются
[226].
Более того, проблема изучения ранней истории Русской церкви эпохи Киевской Руси упирается в недостаточность исторических данных об этом периоде. Во всех без исключения памятниках древнерусской письменности сведений не только о церковных, но и о гражданских событиях последних лет жизни князя Владимира почти нет. Особенно показательно молчание Повести временных лет, в которой летописные статьи за 6506–6521 (998-1013) годы практически отсутствуют[227]. Из скромных указаний на смерти представителей княжеской династии можно сделать только один вывод: единственным источником за эти годы у летописца был синодик Десятинной церкви. Во-первых, потому, что в конце X – начале XI века это был главный (соборный) храм Киева (что с очевидностью проистекает из тех сведений, которые датированы 6504 (996) годом). Во-вторых, потому, что именно здесь похоронили князя Владимира (6523, 1015), Ярополка и Олега (6552, 1044). Единственным церковным событием стало перенесение неких мощей святых в Десятинный храм в 6515 (1007) году[228]. Однако и об этом событии никаких данных нет.
Есть и другие причины сложившейся ситуации: относительно малый интерес со стороны исследователей, отсутствие «заказа» со стороны потенциально заинтересованного церковного сообщества и пр. Как правило, первые три-четыре десятилетия после крещения Руси рассматриваются либо в контексте христианизации регионов[229], либо в контексте проблемы становления системы церковного управления[230]. Однако, во-первых, церковная история не сводится к вопросу, существовали ли на самом деле митрополиты Михаил, Иоанн и Леон, а во-вторых, обобщение проблематики переводит исследователей и добравшихся до их работ читателей из области истории как сюжета в сферу абстрагирования, индукции и, в конечном счете, в иные научные области – социологию, экономику, психологию или даже философию.
