Наталья принесла неплохое приданое – имение Скорняково в Воронежской губернии, где Николай Николаевич с супругой и детьми и жил во время отставок: чрезвычайно скромно, во многом следуя заветам Суворова. Спал на соломенном тюфяке, одевался в шинель, ел простую русскую пищу, запивая ее квасом.
Николай Муравьев был чрезвычайно одаренным человеком. Он знал шесть или семь иностранных языков, прекрасно играл на фортепьяно. Но главным его занятием помимо службы и семьи было описание собственной, богатой событиями жизни. Его книги о путешествии в Хиву и Туркестан и о военно-дипломатической миссии в Египте и на Босфоре увидели свет еще при жизни автора. Главное же произведение Николая Николаевича – биографические «Записки», которые он писал по свежим следам в течение почти всей своей жизни, – много раз печаталось в извлечениях, но целиком не издано до сих пор. Между тем это уникальный документ, охватывающий почти 60 лет русской истории и сотни лиц от императоров и султанов до простых солдат и крестьян, действовавших на пространстве от Петербурга до Александрии и от Хивы до Новгорода.
Мы видели, какими были отношения между Николаем и Михаилом Муравьевыми в юности. Теперь бросим взгляд на то, как складывались эти отношения в последующие годы и десятилетия и верно ли расхожее утверждение о том, что на каком-то этапе «жизнь развела их в разные стороны»[125].
Первые годы после отъезда Николая на Кавказ братья довольно часто обменивались весточками, иногда довольно неожиданными. Так, вскоре после отъезда из Петербурга Николай прислал Михаилу человеческий череп («мертв ую голову», как называли братья этот экзотический сувенир в переписке). Череп этот Николай подобрал на месте ранения Михаила на Бородинском поле, когда приехал туда в 1816 году, чтобы вспомнить славный и трагический день отгремевшей здесь битвы. Большая часть человеческих останков была предана земле, но по кустам лежало еще немало костей. Николай, только недавно расставшийся с возлюбленной и всей прежней жизнью, пребывал в меланхолическом настроении и решил, что брату будет приятно увидеть, во что он едва не превратился четыре года назад. Михаил череп получил и добросовестно отписал брату: «Благодарю тебя за присылку мертвой головы, я ее сохраню в целости»[126]. Помните: «Прими сей череп, Дельвиг, он / Принадлежит тебе по праву…»? Может быть, Пушкин впервые задумал сделать любимому другу такой странный подарок именно после того, как услышал от него принесенную из артели весть о «мертвой голове», присланной Николаем Муравьевым. Впрочем, тогда, похоже, была мода на подарки в мрачно-романтическом стиле…
