Однако после Калгари я не стала сразу тренером Ковалева. Его наставником была Татьяна Толмачева, у которой в свое время занималась и я сама. Мне же хватало забот с двумя моими парами. Одиночниками же, повторюсь, я прежде почти не занималась и, честно говоря, заниматься не собиралась.
А сам Володя тогда, наверное, не выдержал первого испытания медными трубами – и сделал две большие ошибки.
Одна стоила ему года, выброшенного из спортивной жизни. Вова так бурно отмечал свой первый серьезный успех на мировой арене, что Федерация «за грубое нарушение спортивного режима» на целый сезон дисквалифицировала члена сборной СССР. Это было беспрецедентное решение по тем временам. Настолько скандальное, что, несмотря на серьезные цензурные ограничения, главная спортивная газета страны была вынуждена рассказать читателям, куда и почему исчез с горизонта молодой и талантливый фигурист Ковалев. А талант этот, начитавшись про собственные «подвиги» и не имея возможности выступать даже на чемпионате страны, не говоря уже о международных стартах, похоже, впал в серьезную депрессию. Возможно, из-за той депрессии и совершил вторую свою ошибку: в это сложное время решил сменить тренера.
Человек, который еще год назад стоял на пьедестале мирового чемпионата ступенькой выше Ковалева, вице-чемпион Европы и второй призер первенства мира Сергей Четверухин в 1973 году, повторив свой прошлогодний серебряный результат, решил закончить спортивную карьеру. Четверухин захотел стать тренером. А учеником к нему пошел его вчерашний юный соперник Владимир Ковалев.
И сейчас, много лет спустя, когда передо мною уже прошло много талантливых и успешных, а сам Володя, поработав тренером еще в Советском Союзе, уехал навсегда в Соединенные Штаты, я считаю тот его внезапный, необъяснимый с точки зрения и спортивной, и человеческой логики уход от Татьяны Александровны Толмачевой к Четверухину большой ошибкой. Олимпийский вице-чемпион в качестве наставника не был сильной альтернативой Толмачевой. Это стало ясно очень быстро.
В нашем виде спорта часто срабатывает формула «великие спортсмены великими тренерами становятся редко». В командных видах это не так. А у нас это – правило с действительно достаточно редкими исключениями. Мне приведут обратные примеры – но их 4–5 на сотню.
Объяснение этому факту очевидно: большой спортсмен в индивидуальных видах всегда зациклен на самом себе. Он так много душевных и физических сил вкладывает в собственное развитие и совершенствование, что столь же самоотреченно вложиться в другого человека, который занимается той же самой деятельностью, вчерашнему победителю, а ныне наставнику, очень и очень сложно. Порою просто невозможно. Нередко только что завершившие карьеру фигуристы пытаются сделать из своего первого, второго, третьего ученика свой собственный слепок. Раз за разом они просто стараются клонировать себя любимых. И не хотят учитывать индивидуальных особенностей своих воспитанников. Но в фигурном катании приходится заниматься перевоплощениями, а не подгонкой в прокрустово ложе собственных возможностей.
