. Перед уходом преподобный Стэнли сказал, что полагает неправильным использовать Книгу общих молитв, как предписывает новый указ, и что он лишь один из сотен, складывающих с себя обязанности в этот день. Мы с удивлением наблюдали, как наша маленькая деревушка оказалась вдруг втянута в дела короля, парламента и церкви. Может показаться странным, что, хотя я росла в тени таких событий, как казнь одного короля, а затем изгнание и возвращение другого, я так мало осведомлена о происходящем вокруг. Однако деревня наша удалена от важных дорог и опорных пунктов, а здешние мужчины славятся тем, что
добывают свинец, а не стреляют им. Поэтому все эти великие события лишь слабой рябью доходили до наших холмов, не закручивая нас в свой водоворот, пока речь не зашла о том, как и с кем нам молиться.
Мистер Стэнли был человеком искренним, невероятно кротким для пуританина и не склонным впадать в крайности, и все же он требовал строгого соблюдения дня субботнего, а церковь при нем была местом безрадостным, лишенным блестящей меди и белоснежного кружева, с оскудевшей красотой молитв. Вскоре после его заявления закон обязал несогласных священников держаться за пять миль от своих бывших приходов во избежание споров и разногласий. Другим законом назначались суровые наказания – штрафы, тюремное заключение и даже изгнание – за любую службу с участием пяти и более человек, совершаемую не по Книге общих молитв. Мистеру Стэнли ничего не оставалось, как покинуть дом при церкви и уехать из деревни, и после этого у нас почти два года не было своего священника, пока не приехали Момпельоны. К тому времени жена мистера Стэнли скончалась, и он остался один среди чужих людей. Не в натуре Момпельонов было запрещать старику возвратиться в родные края к давним друзьям. Не знаю, какие были сказаны слова, какие заключены соглашения, а только вскоре мистер Стэнли вновь был среди нас – без лишнего шума он поселился в хижине на отдаленной ферме Биллингсов, семьи нонконформистов. К началу чумного поветрия он жил с нами уже больше года, держась особняком и не вмешиваясь в деревенские дела. А если в доме у Биллингсов и собиралось время от времени десять-пятнадцать человек, никто не спрашивал, чем они там занимаются.
Однако в тот день Майкл Момпельон сам искал встречи с мистером Стэнли. Для чего ему это понадобилось, я узнала лишь в воскресенье. Взойдя на кафедру, мистер Момпельон уже не хмурился, лицо его выражало умиротворение. Так началась проповедь, раз и навсегда решившая нашу судьбу, хоть мы и не сразу поняли, что нам уготовано.
