Франклин прекрасно понимал, какое магнетическое воздействие оказывает его личность, и активно пользовался этим, склоняя общественное мнение на сторону американских патриотов. Он публиковал памфлеты во влиятельных газетах, героизируя борьбу американского народа за независимость. Как отмечает публицист Яков Абрамов, «американское дело, и ранее пользовавшееся во Франции симпатиями, теперь, с прибытием во Францию Франклина, сделалось здесь настолько популярным, что французское правительство вынуждено было согласиться с общественным мнением и заключить с американцами через Франклина формальный союз».
Блестящая дипломатическая победа американского мудреца – подписание договора о военном и торговом сотрудничестве Франции и США в 1778 году. Без установления этого важнейшего союза дело американской революции могло бы захлебнуться.
Франклин заключил торговые договоры со Швецией, с Пруссией. И приложил немало усилий, чтобы склонить английское правительство к подписанию мирного договора, к признанию независимости США. А когда в 1783 году американская делегация все же заключила без ведома своих французских союзников мирный договор с Англией (избежав участи стать сателлитом Франции), Франклину было поручено уладить это «маленькое недоразумение», нормализовать отношения с возмущенным французским правительством. И эту непростую миссию он выполнил с большим тактом.
В свободное время Бенджамин любил бывать в гостях у вдовы известного поэта и философа Клода Гельвеция – в роскошном парижском особняке, где царила «вольная и интеллектуальная атмосфера». 53-летняя Анна-Катрин Гельвеций когда-то была одной из прелестнейших женщин Франции. И все еще была хороша собой, стройна и моложава. Она пленила Франклина своей грацией и образованностью, живым умом и обаянием. Полушутя-полусерьезно он предложил ей руку и сердце. Анна-Катрин полушутя отказалась, сославшись на то, что хотела бы сохранить верность мужу и что считает бессмысленным утомительное путешествие через океан. Бенджамин долго не сдавался, но она была непреклонна.
Франклин имел репутацию «легендарного старого повесы». Великосветские сплетники приписывали ему множество любовных романов. Но в действительности его знаменитые подруги были возлюбленными лишь его разума и сердца, но не плоти. Игривое озорство, легкий флирт, французское amité amoureuse (чуть больше, чем платоническое чувство) – «самый изысканный из всех существующих оттенков любви». Но никак не более.
