Но не ради того, чтобы покрасоваться перед людьми, снарядился так Арслан-батыр.
— А ну-ка, и я встану в ряды джигитов! — шутливо проговорил он.
— Покажи, Арслан-агай, как дрался в Азовском походе!
Старый воин, прищурясь, несколько мгновений смотрел вдаль. Легкое движение путлища — ремня, держащего стремя, и кони пошли рысью. Затем, распластавшись над землей, полетели вдоль кромки леса. Арслан не стал отъезжать слишком далеко. Сделав широкий крут около людей, не сводивших с него взгляда, плавно пронесся мимо них. От движения воздуха колыхнулся вишенник, закачались тюбетейки дягиля. Брызнули искры из-под копыт на кремнистом склоне. Арслан колол пикой и рубил саблей, сражаясь с невидимым противником. Конь под ним то вставал на дыбы, то припадал к земле. Несколько раз, как это делал вчера сын, перепрыгнул с одного коня на другого. Но вот он дал знак огненно-рыжему, и тот послушно лег на траву. Седок выпал из седла и, опрокинувшись навзничь, замер. Рыжий, продолжая лежать, пронзительно, так что эхо раскатилось в горах, заржал. Таким же ржанием ответил ему резвившийся неподалеку серо-пегий жеребец. Он подбежал к хозяину, начал толкать его мордой, лизать в лицо, затем улегся, подставив ему поудобнее седло. Притворившийся раненым, Арслан лег на седло, поперек перекинув тело, а конь, мягко поднявшись, нетряской трусцой вынес его с воображаемого поля боя.
Представление было закончено. Арслан легким шлепком отогнал коней пастись на лужайку, а зрители, сгрудившись около него, восклицали:
— Вот это да!
— Ну и сноровка у тебя, Арслан-агай!
— Вот уж действительно батыр!
Один пожилой башкир на полном серьезе сказал:
— Не зря у тебя, оказывается, двойная макушка. Ну точь-в-точь как у Гали-батыра из сказки.
— У Гали-батыра, как говорят, в затылочную ямку фунт пшеницы умещался. Где уж мне до него! — шутливо ответил, щупая затылок, Арслан и обратился к сыну. — Ты вчера недоволен был мною, сынок. А соль вот в чем. В бою не только конь, но и сам ранен бываешь. Скажем, свалилась под тобою лошадь, а ты саблей задет или оглушен сукмаром. Тут уж свистом вторую лошадь не позовешь. Потому надо учить их, чтобы они ржанием сами друг друга звали. А вторая лошадь должна привести тебя в чувство и вызволить из опасности.
Кинзя понимающе кивнул.
