— Двойка — дело серьезное? — сказал он вопросительно.
— Очень серьезное, — ответил Саруханов. Помолчал немного и, отвернувшись, словно бы от дыма, добавил: — Скоро вы сами убедитесь в этом, товарищ лейтенант.
И по тому, каким тоном Саруханов это сказал, видно было, что ему немало пришлось попортить крови из-за Илюшечкина.
— Ну ладно, — сказал Колотов и снова посмотрел в список. — Гусеву с Аникеевым вы никаких отметок не вывели?
— Неудобно мне теперь, товарищ лейтенант.
— Ладно, пусть останется так. Я тоже пока не готов, боюсь ошибиться, — признался Колотов.
— Значит, я могу объявить эти оценки?
— Да, объявите.
У костра сбоку возникла долговязая фигура Максименкова, связного командира роты.
— Товарищ лейтенант, вас капитан Богачев спрашивает.
— Иду.
Колотов встал, застегнул ворот и, оправив под ремнем складки, пошагал за Максименковым.
* * *
Недалеко от опушки леса, в палатке, сидел капитан Богачев на ящике из-под консервов и что-то диктовал писарю. Командир взвода Жернаков прислушивался к тому, что говорил командир роты, и, судя по глазам, которые у него возбужденно блестели, слова Богачева были ему приятны. Лейтенант Никонов тоже был тут. Привалившись на ветки ельника, уложенные по краям палатки, он курил и, напряженно уставившись в газетный лист, бубнил вполголоса: «Олимпийские чемпионы — гандболисты СССР выиграли международный турнир… Штангисты в полутяжелом весе…» Тут же находился техник роты, рыжий, угрюмого вида прапорщик, рассматривавший под лампочкой деталь от двигателя, вертевший ее так и этак черными от мазута руками. В углу копошился с рацией сержант-связист.
Лейтенант Колотов, отодвинув полог палатки, вошел, и Богачев, не переставая говорить что-то писарю, показал ему рукой, чтобы присаживался, где посчитает для себя удобным. Колотов поглядел вокруг и, увидев Никонова, сел рядом.
— Как лейтенант, ноженьки гудят? — спросил Никонов, гася сигарету.
— Гудят.
— И у меня тоже. — Никонов посмотрел в сторону Богачева и буркнул сердито: — Долго они будут там копаться? Пишут, пишут, сколько можно?!
Вошел старшина Роговик с Максименковым, принесли термосы с борщом и кашей. Все сразу оживились, вспомнив, что с утра у них сегодня во рту не было ни крошки. Капитан Богачев тотчас же прекратил разговор с писарем и, потирая руки, стал ждать, когда Максименков нальет ему в миску борща. Ели с аппетитом, сначала молча, а потом, утолив первый голод, снова разговорились. Капитан Богачев сказал, что действовали сегодня хорошо, и велел отметить особо отличившихся солдат и сержантов. Лейтенант Жернаков рассказывал, как ловко удалось миновать со взводом боевое охранение «противника», какую грубую ошибку и даже халатность допустили те, когда пренебрегли элементарными правилами маскировки.
