— Наглядно? — уточнил Баюн. — Друг мой, а в волчьей шкуре Бурый гораздо сильнее, чем как человек. Кстати, Волк, камешек верни назад, мне на нем сидеть приятно.
— Обойдешься, — проворчал Волк. — Я не люблю этим заниматься.
— Знаю, что не любишь, но если развалил, исправь. Будь любезен.
И пока Волк тяжело вздыхал, пожимал плечами и чесал затылок, опять припоминая как восстанавливать разбитое, Кот помог Степану встать, отряхнул, посоветовал закрыть рот и прикинуть, что может сделать Волк в своем обычном виде.
— Он, конечно, очень силен. Но, понимаешь, там, в тумане можно встретиться с кучей разных тварей. Меняющих вид, коварных и злобных, и очень сильных. Сильнее, чем человек. Волк тебя, конечно, учить будет и дальше, мало ли, пригодится, но на рожон не лезь, — объяснял Кот.
Волк, наконец, восстановил камень, вернулся в привычное волчье обличье, и отправился уточнить, что там Катерина делает.
— Баюн, а спросить можно? — подождав, пока Волк подальше уйдет, решился Степан. Дождался довольного кивка Баюна, и продолжил, — а почему вы все-таки меня взяли? В конце-концов, подать сигнал, подув в рожок, Катька и сама могла. Драться мне нельзя. Сам я тут ничего сделать не могу. Зачем я вам сдался?
— Хороший вопрос. Волк и Сивка до сих пор сомневаются, — фыркнул Баюн. — Видишь ли, ты лучше Катерины знаешь тех, с кем она может столкнуться в тумане.
— Кого это тех? — не понял Степан.
— В тумане на Лукоморье идут те твари, с которыми вы так охотно забавляетесь в ваших играх, на которых вы с радостью смотрите в кино, которым вы даете силу жить и нападать на эти земли, — печально ответил Баюн и отвернулся от Степана.
Степан похолодел. Совсем недавно, познакомившись с Горынычем, он бурно радовался, что дракон драконом, но орков, вурдалаков, зомби, мутантов и прочих монстров тут нет. Не было их в русских сказках. А вот теперь что выходит? Что, только избавившись от них во сне, он вляпался в такое же наяву. И убить они его вполне могут? И его тут держат как знатока нечисти? Консультанта, так сказать? Или как первое блюдо?
— Неет, я не пойду туда, ни за что! — Степан понимал, что выглядит трусом, но ничего с собой поделать не мог. — Вы, вы даже не представляете себе, и Катька не представляет, какие они!
— Да что ты говоришь? — вкрадчиво уточнил Баюн. — И так уж не знаем, не понимаем, и не представляем? И Катюша такая ромашка, и ничьи сны она не прогоняла, и не смотрела много дней, что там к тебе лезло? И мы-то это на наши земли не приманиваем, это ты, мой милый друг, и такие же как ты любители пощекотать нервишки, им дают силы. Огромные! Ты влез в это по самое горло, сам влез, заметь. Без Катерины ты бы погиб, тебе немного совсем оставалось, максимум месяц-два. Они бы из тебя все силы выкачали. Им же только это и надо! — сердито проговорил Баюн. Его толстенный пушистый хвост раздраженно мотался из стороны в сторону. — Хотя, как знаешь, мы никого не заставляем. Вернешься сегодня же, и сиди в своей комнате, играй, хоть до полной отключки, и не переставая бойся уснуть, они все равно тебя дождутся! Каждый выбирает для себя! Иди, собирайся, я проведу тебя обратно! — Кот презрительно поднял усы и оскалился. Поглядел на бледного и перепуганного Степана, аккуратно его обошел, и отправился к Катерине.
