Мне теперь почти всегда было холодно. Айни морщила нос и гоняла Аки по всему лесу за травами и кореньями.
— Это дурной знак, — говорила она, когда думала, что я не слышу.
И, в конце концов, волчица сдалась.
— Сирим, — сказала она, глядя на меня, закутанную в несколько шалей и сжимающую в дрожащих руках чашку с отваром, непривычно серьезно, — мы должны отвести тебя к людям. Срок приближается, и я не смогу тебе помочь, если что-то пойдет не так.
— Я справлюсь, — подал голос со своего угла Аки. Волчица лишь клацнула зубами.
— Будь ты хоть трижды бессмертный дух, ты все-таки мужчина! А в таких делах лишь женщина знает, что делать.
Я стиснула чашку.
— В нашей семье все роды принимала Хранительница.
Аки задумчиво нахмурился.
— Ты ведь из Нерок, верно? Стало быть, Айрын. Чудесно, чудесно, — морщины на его лбу разгладились. Он встал, хлопнув себя по коленям. — Этой старушке я готов доверить нашу малышку. Айни, что нужно собрать?
Они засуетились, складывая в заплечный мешок нехитрые пожитки, что я скопила за время пребывания в Стае. Я смотрела на это со все нарастающей тревогой.
— Постойте, — голос звучал хрипло. — Я… я не могу вернуться.
Айни остановилась.
— То есть как это не можешь?
Мне было сложно это объяснить. Выходя замуж, девушка покидала свой род безо всякой возможности вернуться обратно. Это был бы позор для семьи. Тем более… Здесь, у волков, я на время забыла об этом, но Весна, яркая недолгая Весна ушла безвозвратно, когда Курх покинул меня. И что должно означать мое возвращение для рода, который видел во мне надежду на счастье и изобилие?
Уж лучше бы Курх вернулся и забрал меня домой. Или Айни согласилась, чтобы я осталась. Но вернуться…
— Что бы ты сейчас ни думала, забудь об этом, — зло сказала Айни. — Если выбор стоит между твоим позором и жизнью твоей и вороненка, для меня он очевиден. Не для того мы с Аки тебя выхаживали. И я разочарована, что ты считаешь иначе.
Ребенок пихнул меня в живот, словно напоминая, что тоже имеет право выбора.
— Хорошо, — вздохнула я.
Мы подошли к селенью со стороны тотемного столба. Я крепко держалась за загривок Айни, чтобы не упасть. После перехода мутило.
Группа охотников грелась у подножия холма. Нас с Айни они заметили не сразу, но стоило охотникам сообразить, кто перед ними, как, побледнев, мужчины бросились с сообщениями в разные края селенья. Одну тропинку я узнала бы из десятков других — охотник бежал оповестить моих родителей. Кто-то спешил к Старейшине. Другие — к дому Хранительницы рода.
