Рико мельком видел ее, когда они занимались любовью. Поппи ничего не скрывала в постели, но сегодня вечером она быстро исчезла после того, как они выжали друг из друга невыразимое удовольствие. Она откатилась в сторону, и ее голос вырвал его из сладкой дремоты.
- Проверишь, как там Лили, когда пойдешь к себе?
- Конечно.
Рико сказал себе, что рад, что она не дала ему уснуть рядом с ней. Его желание покинуть ее с каждой ночью становилось все слабее и слабее, но остаться было бы малодушием с его стороны. Он не Лили, которой нужен ее любимый мишка, чтобы уснуть.
Он не был уверен, чего хотел от этого брака. Размышляя о своей первой встрече с Фаустиной, он ожидал, что последует примеру своих родителей. Как и его братья и сестры, он был воспитан так, чтобы твердо держать свои эмоции под контролем.
Он постоянно твердил себе, что Поппи привыкнет к его жизни, но видеть, как ее жизнелюбие иссякает с каждым днем, было невыносимо.
- Скоро подадут обед. Лучше я пойду, а то к тому времени, как я приду, уже будет холодное, - сказала Элеонора с хриплым смешком.
- Хорошо. Я люблю тебя. Я скучаю по тебе. - Поппи закончила разговор, но не встала.
Рико становилось холодно стоять, но он не вернулся в постель. Он мог видеть ее плечи поверх спинки дивана. Они слегка приподнялись, когда она глубоко вздохнула. Резко выдохнула. Всхлипнула.
Внезапная тревога вывела его из равновесия. Он смутился от того, что подслушал личный разговор, но не мог отвернуться и оставить ее одну.
Когда ее плечи начали трястись и она опустила голову на руки, начиная плакать, острая, мерцающая, глубоко неприятная боль охватила его существо. Это было так мучительно, что ему захотелось запереться в комнате для гостей и ждать, пока все пройдет.
Но Рико не мог повернуться к ней спиной, пока она была в таком состоянии. Куда более сильное побуждение толкнуло его по коридору к ней.
- Поппи, - позвал он. В какой-то степени он понимал, что сам виноват в том несчастье, которому стал свидетелем. Она сложная, эмоциональная женщина, и его поразило, насколько плохо он был подготовлен, чтобы справиться с этим.
Поппи подняла мокрое от слез лицо и издала страдальческий звук, явно оскорбленная тем, что он видит ее такой. Рико снова подумал о том, чтобы оставить ее в покое, но не мог позволить ей страдать в одиночестве. Это его вина.
- Пошли. - Он поднял ее. Шелк пижамы холодил его обнаженную грудь.
- Я не хочу заниматься любовью, Рико. Я хочу вернуться домой.
