Работы здесь предстояло на два маршрутных дня. Снег за день почти истаял, при тихой погоде проглядывало солнце, значит, можно было надеяться, что завтра первый маршрут состоится.
— Как ты думаешь, Андреич, — спросил перед сном обеспокоенно Чебураха, — тот медведь сюда не примотает?
— Не должен, Витя, — успокоительно ответил Карцев. — Здесь уже не его участок.
— Разве у них есть участки? — удивился Витек.
— Конечно. Вся тайга ими поделена, хоть и без договоров. И со своих участков чужаков они нещадно гоняют.
— А мы для них не чужаки?
— Мы? Мы для них другой вид и потому не конкуренты. Как для нас собаки или муравьи. Нас замечают лишь потому, что мы иногда в них стреляем, а также когда у них животы с голодухи подводит. Ведь перед тем, как лечь в берлогу, медведю надо нагулять жир — и чтоб его хватило до весны. Если лето хорошее, урожайное в отношении ягод и орехов, тогда все в порядке. При плохом лете ему обязательно надо завалить лося и его скушать — оленем тут не обойдешься. И пока этого не случится, медведь не ляжет. Уже по снегу бродит, шатается по тайге и тогда уж на всех бросается, кто подвернется. В том числе и на людей. Потому и называется «шатун». До весны они, как правило, не доживают.
— Так, может, то и был шатун?
— Вряд ли. В берлоги, как мне говорили, медведи недели через две-три лягут. Да и лето было вполне урожайным, так что мы им сейчас без надобности.
— Вот кака закавыка… Мне, вообще-то, с вами понравилось работать, ничего что тяжело. Я бы не против и на следующий год поехать — а вдруг он неурожайным будет?
Прогноз не подвел: утро выдалось ясным, хоть с морозцем. Карцев вновь посидел перед выходом над картой, наметил пути подхода, отхода и сам маршрут: вроде, должны уложиться до темноты, лишь бы опять не врюхаться в завалы. Уже собравшись, он сказал Чебурахе:
— Знаешь, Витя, может, сегодня в шлихах и золото подцепим: в этом районе в нашей речке предшественники нашли золотинку.
— Всего одну, что ли? А большую?
Карцев улыбнулся.
— Увы, ма-ахонькую, в десятую долю миллиметра. А все-таки настоящую, без дураков. Так что смотри в оба: где нашли одну, может быть и десять.
День клонился к вечеру, а маршрут близился к завершению. По проходимости он оказался вполне приемлемым, хотя местами, в целях сокращения пути из лога в лог, им приходилось карабкаться на крутосклонные водоразделы — «потовыжималки», по заключению Чебурахи. И вот спуск последним логом к речке и последние донки и шлихи.
