— Поешь, Андреич, — ласково предложил ему тщедушный испитой горняк.
— Не могу, Федорыч, не полезет. Впрочем, чаю, пожалуй, выпью…
Затем он вновь разложил карту и стал соображать, куда мог закосить Саша. Получалось, что раз он не вышел на тропу, то, скорее всего, уходя вправо, перевалил незаметно пологий водораздел и непременно попал в верховья ручья, бегущего, на беду, на юго-запад, минуя истоки Линды.
— Во всяком случае, там надо искать в первую очередь, — решил Сергей Андреевич. — А след-то его в пойме ручья я точно обнаружу — если он там был.
Карцев тотчас поднялся, объяснил рабочим, куда идет и в третий раз вернулся к тропе. Уйдя с просеки по азимуту, который время от времени контролировал популярным в Борисихинской партии шейным туристическим компасом, он довольно быстро попал в долину указанного ручья — и почти сразу на сочной пойменной траве поймал свежий след болотника сорок пятого размера! След шел вниз по долине, был повсеместно отчетлив, и Карцев целеустремленно ринулся по нему. Через некоторое время он вышел к слиянию двух ручьев и в стволе росшей на стрелке ели увидел воткнутый топор, а у ее комля — трехлитровую банку томатного сока и ящичек со сливочным маслом!
— Бедный Сашка! — умилился Сергей. — Долго же таскал ты эту обузу!
Не тронув ничего, он порыскал в округе, вновь поймал след, но вскоре тот вышел за пределы поймы, на проклятый брусничный склон! Карцев скинул с плеча ружье, бахнул в воздух, но сколько ни вслушивался, голоса не услышал. Он покричал некоторое время (с тем же результатом), потом стал смотреть на карту, соображая, куда еще может занести с этого склона чертова Сашку. Получалось, что может, в том числе, и в исток Линды. Для очистки совести Карцев еще пошарахался по склону с потерянным следом, вновь убедившись, что это лишняя трата времени, и, прихватив с собой брошенное имущество, двинулся в сторону Линды. Но в пойме истока следов пропавшего он, как ни старался, не обнаружил. Вечером и ночью они в лагере периодически стреляли из ружья и ракетницы, жгли высокий костер, кричали — уже мало веря, что их товарищ вдруг выйдет к ним, радостно улыбаясь…
В полвосьмого утра Карцев, собравший таки из разрозненных проволочек антенну, тускло сообщил начальнику партии о пропаже студента и все обстоятельства этой пропажи.
— Так говоришь, след оборвался в трех километрах от нового лагеря? — с надеждой в голосе спрашивал огорошенный Аркадий Алексеевич, вероятно, проклиная день, когда в его лагерь пришел этот болван Карцев. — Значит, он недалеко и может найти вас. Ведь окрестности лагеря он видел, узнает?
