«На одном из заседаний Сарапульского Ревкома, — пишет он, — было получено извещение, что флотилия в несколько миноносок под непосредственным руководством т. Раскольникова с реки Волги направилась по реке Каме до Сарапула. Конечно, ожидать долго не пришлось, и 16 октября, действительно, к Сарапулу подошли несколько миноносок и буксирный пароход, который вёл на буксире аэростат, служивший для наблюдения за неприятелем.
В тот же день Раскольников, его жена Вера Николаевна и её мать, прибыв в Ревком, нас информировали, как флотилии пришлось пробираться от Казани до Сарапула. Конечно, много раз приходилось выдерживать бои, т. к. по Закамью повсюду находились Белые войска, а в особенности в Камбарке. Но, тем не менее, они без потерь прибыли в город Сарапул.
(Здесь „Вера Николаевна“ всей правды, похоже, не рассказывает, по-видимому, не желая огорчать сарапульцев. Засекречивание сведений о собственных поражениях и потерях является обычной практикой войск во все времена. А мемуарист, видимо, даже к 1922 году не имел возможности узнать реальную историю флотилии; в действительности, она понесла ощутимые потери, потеряв несколько судов на своём пути от Казани до Сарапула. — А. В. Коробейников.)
На этом заседании выяснилось, что когда отступали Белые войска, то они баржу с арестованными взяли с собой, и по сведениям она находится в Гольянах. Зная, что она заполнена пленниками, т. Раскольников здесь же заявил, что приложит все усилия к тому, чтобы эту баржу увести…»
Изучавший уже в наши дни эту историю Алексей Коробейников замечает, что в соответствии с общепринятой в историографии версией событий жизни Фёдора Раскольникова женой и соратником командующего Волжским флотом была «валькирия революции», комиссар политотдела и флаг-секретарь флотилии Лариса Михайловна Рейснер. А вот «Вера Николаевна» в источниках, доселе находящихся в научном обороте, никогда ранее не упоминалась и, по-видимому, оставалась всё это время в густой тени событий Раскольникова. Таким образом получается, что член Сарапульского ревкома военный комиссар
А. В. Галанов говорит в своих мемуарах о какой-то пока не установленной другими историками женщине, по-видимому — первой жене Фёдора Фёдоровича.
Как замечает Коробейников, судя по всему, эти «жена Раскольникова Вера Николаевна и её мать» пришли к военным не чаю попить — похоже, они имели доступ на заседания чрезвычайного властного органа, в котором обсуждаются детали предстоящих военных операций, содержащие военную тайну. Значит, доступ туда они имели не иначе, как в силу своего служебного положения, занимаемого ими в штабе или политотделе флотилии, либо же (а скорее всего, так оно и было) благодаря своим родственным связям с Раскольниковым. Не исключено, что ещё в тысяча девятьсот шестнадцатом или пятнадцатом году, а может быть и раньше, Фёдор женился на приглянувшейся ему однажды некой девице Вере Николаевне, которая вскоре после их бракосочетания надолго выпала из поля его зрения, потому что он всё это время то плавал по морям на крейсере «Орёл», то сидел в тюрьме Керенского, то воевал с белогвардейцами, то расстреливал в Чёрном море русские корабли. А в те дни, когда Вера Николаевна с матерью наконец-то приехали вслед за Фёдором в Сарапул, рядом с ним уже была завладевшая его сердцем Лариса Михайловна Рейснер, любовная связь с которой уже вовсю разгорелась между ними в пламени гражданской войны, когда каждый день, прожитый ими вместе на этом пожарище человеческих судеб, мог бы считаться по своей драматической насыщенности воистину длинным годом. Их уже называли тогда все «мятежной четой», и они находились в самом авангарде пролетарской революции, защищая её своими отчаянными жизнями.
