!) Теперь-то понимаю, что это прививало эстетический вкус к слову да еще и рождало здоровое соперничество в знании поэзии, не говоря о тренировке памяти и грамматическом осознании пунктуации в стихе. Ко всему этому должна признаться, что первое профессиональное художественное чтение лирики я слышала именно от нее. Так, и сейчас как будто слышу пейзажную зарисовку И. Никитина «Утро» в ее очень тихом и задушевном исполнении, ведь оно
само по себе знаменовало шаг в эстетическом воспитании нашего класса. Прасковья Петровна добилась того, что, несмотря на ее свирепо-жесткий характер (через лет пятнадцать я имела счастливую возможность узнать от нее, сколько при этом было актерской игры в «маске бабы-яги», как она определила), весь наш класс не только
любил уроки русского языка, но и был чуть ли не сплошь грамотным.
Полной противоположностью нашей сверхстрогой классной руководительнице и «русачке» казалась нам тогда Г. П. Балковая, наша всеобщая и неизменная любимица. «Галына Петривна», будучи проводником в мир «украϊньскоϊ мовы и лίтэратуры», даже внешне очень отличалась от всегда нарядной и крайне загадочной Прасковьи Петровны. Доброту и понимание, казалось, излучали не только ее прищуренные близорукостью голубые глаза и все миловидные черты лица, но и каждая прядь и каждая деталь ее перелицованного и аккуратного ежедневного костюма, на знакомой груди которого потом изливала душу не одна из моих одноклассниц. Галина Петровна никогда не делала тайны из того, что после гибели мужа на фронте она растит «двох хлопчикив, самэ такых, як вы, що тэж завжды бажають систы на шию батькам, та ще й дрыгаты нижкамы» («двух мальчиков, таких же, как вы, которые тоже всегда хотят сесть на шею родителям, да еще и болтать ножками»).
Как учитель она отличалась очень четкими требованиями ежедневного чтения и пересказа своими словами украинского текста, приучая вообще-то знающих разговорную речь девочек к литературному украинскому языку. Запомнились ее полные драматизма горестные «розповидання» о судьбах украинских писателей Григория Сковороды, Тараса Шевченко, Леси Украинки, которые мы слушали, затаив дыхание и искренне сострадая, разве что о нашем земляке И. П. Котляревском и харьковчанине П. П. Гулаке-Артемовском она рассказывала, умело их цитируя, так, что слушали со взрывами смеха. Всегда спокойная и деликатная, она искренне радовалась малейшему нашему успеху и сочувствовала всем промахам, при этом была очень справедливой в оценках. Так, единственная двойка, которую я заработала в школе, – это двойка от добрейшей Галины Петровны, когда я действительно почему-то забыла выучить наизусть
