Пошутил:
— Специально для тебя припас. Прямо из шустовских подвалов. Ну рассказывай, Николай, как дела, как жизнь? Давненько мы не виделись.
— Да, давненько...
— Что-то ты невеселый?
— А чего веселиться?
—Ты о чём это?
— Да все о том же, Константин Константинович. Смутно как-то на душе.
—Лезут?
— Еще как! С каждым днем все больше наглеют. Лезут и по земле, и по воздуху. Летают над всей нашей пограничной полосой, высматривают, фотографируют. И бомбардировщики летают, и истребители.
— Рубанули бы вы их по-кавалерийски, чтоб только перья полетели.
— И я так думаю, да нельзя. Есть приказ: по немецким самолетам-нарушителям огня не открывать.
— Выходит, им о правилах хорошего тона лекции читать надо.
— Говорят, только наши военные моряки по ним огонь открывают.
— Правильно делают.
— Еще весной наши истребители в районе Ровно посадили один немецкий самолет. Что же, ты думаешь, на нем обнаружили? Аэрофотосъемочные принадлежности и заснятую пленку. Залетел он на нашу территорию на глубину до двухсот километров. Вот так! Могут и твои соединения сфотографировать.
Рокоссовский, задумавшись, помешивал остывший кофе.
— Но это еще не все, — продолжал гость. — На борту самолета мы обнаружили карты Черниговской области. Понимаешь: Чер-ни-гов-ской! Вот куда, мерзавцы, хватили! И что ему нужно, этому Гитлеру?
— Ясно что: ему нужно продолжать войну.
— Ну и пусть продолжает. Мы-то при чем?
— Для войны ему нужен хлеб, нужен уголь, нужна нефть... Вот почему.
— Нашим хлебом он подавится.
— И я так думаю. Но у Гитлера свой план. Он, без сомнений, попытается силой взять у нас хлеб Украины, уголь Донбасса, нефть Кавказа.
— Ты серьезно думаешь, что немцы смогут?..
— Нет, я этого не думаю. Я в своей жизни еще ни разу перед врагом не отступал и теперь отступать не собираюсь. Если Гитлер начнет войну, то я кровь из носа, а до Варшавы дойду, побываю в местах, где прошло мое детство, отрочество. Но и недооценивать врага нельзя. Помнишь урок Франции? Армия немецкая сколочена, хорошо вооружена, имеет большой боевой опыт. Нет, такого врага недооценивать нельзя.
— Наглости у них через край. Буквально на днях в районе Перемышля наши ребята метрах в двухстах от границы обнаружили немецкий телефонный провод. Проложили его гитлеровцы с той стороны под рекой Сан. Все честь по чести: провод в резиновой оплетке, имел четыре отвода на нашей территории. Два провода были присоединены к железнодорожным рельсам. Один провод они протянули в сторону нашей пограничной телефонной линии, да не успели присоединить, — видно, наши пограничники помешали. Еще один провод протянули к пограничному проволочному заграждению. Одного только телефонного кабеля на нашу сторону больше 2000 метров перетащили.
