Равинель уже ничего не понимал. Он даже не знал, жива его жена или мертва. Они чокнулись.
— За твое здоровье, Жермен!
— За здоровье Мирей!
— И за ее скорое возвращение! — добавила Марта.
Равинель залпом проглотил рюмку ореховой наливки и протер глаза рукой.
Нет, он не спит. Наливка приятно пощипывает горло. Часы звонят одиннадцать. Но он по-прежнему по эту сторону границы. Он знает, что он увидел, чего коснулся руками… Например, подставки. Ведь тащить многокилограммовые подставки — это не такое уж легкое дело!
— Передавайте ей привет от нас!
Что?.. Ах да, Марта его уже выпроваживает. Он поднялся совершенно машинально.
— Поцелуй ее за меня, — крикнул вдогонку Жермен.
— Да, непременно.
Ему хотелось крикнуть им: «Она же умерла, умерла… Мне-то это хорошо известно, поскольку я сам убил ее». Однако он сдержался, потому что Марта была бы слишком счастлива услышать это.
— До свидания, Марта. Нет, не стоит меня провожать. Я знаю дорогу.
Тем не менее она, перегнувшись над перилами, наблюдала, как он спускается по лестнице.
— Если будет что-нибудь новенькое, не забудьте известить нас, Фернан!
Равинель входит в первое же попавшееся на пути бистро и выпивает два коньяка. Время идет. Да и Бог с ним! Он возьмет такси и будет на вокзале вовремя. Главное, основное — это разобраться во всем немедленно, здесь же. Итак, я, Равинель, нахожусь перед стойкой бара. Я не брежу, рассуждаю совершенно спокойно. Я ничего не боюсь. Да, вчера мне было страшно. На меня что-то нашло, вроде бреда. Но это все прошло! Теперь следует проанализировать факты совершенно хладнокровно. Мирей мертва. В этом я уверен, как уверен в том, что я — Равинель. И потом, в моих воспоминаниях нет ни одного пробела: я касался ее трупа, и я в этом уверен, как уверен в том, что сейчас сижу и пью коньяк. Это — реальность… Но Мирей жива, и в этом я тоже уверен, потому что она своей рукой написала мне письмо, которое принес мне почтальон, и потому что ее видел Жермен. У меня нет оснований сомневаться в этом. Но тем не менее! Она не может быть одновременно и живой и мертвой… Значит, она либо жива, либо мертва! По логике вещей, она должна быть призраком. Я ничуть не стараюсь себя успокоить. Но простое рассуждение наводит на эту мысль. Мирей является своему брату. Кто знает, может быть, вскоре явится и мне. Я приму это, потому что знаю, что такое возможно. Но Люсьена это не воспримет. По той простой причине, что у нее университетское образование. У нее свой образ мышления. Ну так что? Что же мы друг другу скажем?
