— Может быть, объясните?
— Разумеется.
Отодвинув шляпу с перчатками, он присел на край стола.
— Если в двух словах, то извольте: я хирург, практикую в Браззавиле. Несколько последних месяцев я провел во Франции, а перед отъездом решил навестить в Нуармутье свою хорошую знакомую, госпожу Хеллер…
Он огляделся в поисках пепельницы — возможно, собирался с мыслями. У меня возникло ощущение, что говорит он с неохотой. Между тем он продолжал:
— Оригинальная женщина… Родилась в колонии… Надеюсь, это слово вас не шокирует?.. Там выросла, вышла замуж. Настоящая африканка. И только после смерти мужа в прошлом году переехала во Францию.
— В Нуармутье?
Виаль улыбнулся.
— Вы точно поставили акцент. Вообще-то ей больше подошел бы Париж, она такая утонченная, образованная. Замечательно рисует. Но у нее не было средств. Только вот эта старая лачуга, унаследованная от мужа. Пришлось довольствоваться этим.
— И все-таки: после Браззавиля — Нуармутье!
— У нее не было выбора, — отрезал Виаль. — К тому же она отнюдь не несчастна. Уголок очаровательный, сами увидите… Домик стоит посреди соснового бора.
— Лес Шез.
— Да, кажется, так. Из мастерской Мириам видит море, побережье.
Это «Мириам» прозвучало совершенно естественно. Похоже, он привык называть ее по имени. Впрочем, это ни о чем не говорило.
— Ну а гепард? — напомнил я.
— Так вот, гепард болеет. Этого зверя подарил ей я, когда она уезжала. Хотелось, чтобы что-то живое связывало ее с Африкой. Возможно, я поступил неправильно. Теперь Ньетэ больна. Не знаю, что с ней. Это самка, а самки уязвимее, чувствительнее самцов. Мне кажется, она никак не акклиматизируется. Госпожа Хеллер не знает, как ее лечить. Во всяком случае, таково мое впечатление. Хорошо бы вы съездили туда, взглянули… Понимаете, для меня это животное значит несколько больше, чем просто гепард.
Да, я начинал понимать. Виаль поднялся.
— Так вы съездите?
— Завтра с утра.
— Спасибо.
Он сказал это с явным облегчением, даже постарался придать голосу сердечность.
— Меня вы можете найти в Сабль-д'Олонн, в гостинице «Рамблэ». Я уезжаю через десять дней. Доложите мне… — Он тотчас спохватился. — Дайте мне знать, удалось ли что-нибудь сделать… Разумеется, все расходы — за мой счет.
Вновь обретя самоуверенность солидного человека, хозяина, он направился к двери.
— Я взвалил на вас не самую простую работенку. Но Ньетэ — воплощенная кротость. Уверен, у вас не будет никаких затруднений.
Он попытался найти какие-то более теплые слова, но так и не смог. Пожал мне руку.
