В шесть утра я на своем «Рено-2СВ» двинулся в путь. Кроме сумки я прихватил чемоданчик с целым набором лекарств. Гуа в это время года пустынен. Нуармутье виднелся лишь фиолетовой черточкой на горизонте. За полосой ила по полетам чаек угадывалось море. Я еще и сейчас слышу доносившееся издали, откуда-то от острова Пилье, басовитое мычание парохода, отыскивавшего вход в устье Луары. Утро было какое-то не совсем обычное. Я ощущал неясное беспокойство. Вместе с тем я был уверен в себе, и настроение было скорее приподнятое — благодаря свежему воздуху и этому торжественному пространству, в центре которого я продвигался как бы ощупью среди рытвин. Фонари спасательных мачт тускнели в свете нарождающегося дня. Я тщательно избегал колдобин, чтобы двигатель не забрызгивало соленой морской водой: для меня механика — это тоже живое существо, которое я старательно лечу. Иногда отважный автомобильчик находил подходящий участок, и тогда я давал ему волю. Пропуская автобус в Нант, который тащил за собой свой мотающийся из стороны в сторону прицеп, я прижался к обочине. Водитель, Мильсан, помахал мне рукой. Потом дорога пошла в гору, и я въехал на остров. От леса Годен до Нуармутье нет и пятнадцати километров. Я преодолел их не спеша. В Ла-Гериньере все еще спали, и я вдруг понял, что заявлюсь к Мириам слишком рано. Поэтому в Нуармутье я остановился в порту и выпил чашку кофе в бистро, где о чем-то вполголоса, сдвинувшись в тесный круг, спорили рыбаки. «Раз гепард похож на большую кошку, — размышлял я, — ему должно подойти то, что подходит кошке.» Мало ли что он родился в Африке…» Но тут я вспомнил лекции нашего преподавателя биологии. Он утверждал, что местность оказывает на животных — как, впрочем, и на людей — огромное влияние. «Никогда не забывайте, господа, — заключал он. — Среда обитания — в этом все!»
Посмотрев на часы, я вышел. Я снова был озабочен, обеспокоен. Я торопился уехать. Лес Шез — это все, что осталось от обширного соснового бора, который некогда, должно быть, покрывал всю северную часть острова. Самые лучшие виллы возводились именно в этом лесу, на берегу бухты Бурнеф, укрытой от гуляющих по морскому простору ветров. Но там несколько десятков владений. Возможно, не так-то просто будет отыскать принадлежащее Мириам Хеллер. Я вошел в бакалейную лавку. Госпожа Хеллер? Недоумевающий взгляд. Нет, здесь об этой даме никогда не слышали. В булочной — тот же результат.
