Прочие различия между людьми и животными вызывают другие сложности. Нормальные взрослые человеческие существа обладают мыслительными способностями, из-за которых при определенных условиях будут страдать больше, чем оказавшиеся в таких же условиях животные. Скажем, если мы решим проводить чрезвычайно болезненные или даже смертельно опасные научные эксперименты на нормальных взрослых людях и начнем похищать их для этого из парков, то те, кто любит гулять в парке, будут страшиться перспективы быть похищенными. Ужас, который они будут испытывать, станет еще одной формой страдания в дополнение к боли от эксперимента. Аналогичные эксперименты над другими животными причинят тем меньше страданий, поскольку животные не будут заранее бояться того, что их похитят и принесут в жертву науке. Конечно, это не означает, что проводить опыты на животных правильно. Это всего лишь не видистский аргумент в пользу того, что лучше использовать в экспериментах животных, а не людей, если уж такой эксперимент необходимо провести. Нужно отметить, впрочем, что тот же аргумент подводит нас к тому, что для опытов лучше просто брать не взрослых, а маленьких детей (возможно, сирот) или людей с ярко выраженной умственной отсталостью: ведь маленькие дети и умственно отсталые взрослые тоже не смогут догадаться, что с ними произойдет. С этой точки зрения животные, младенцы и люди с задержками в умственном развитии относятся к одной категории, так что если мы будем прибегать к такому аргументу для оправдания опытов на животных, то придется спросить себя: готовы ли мы также разрешить эксперименты на младенцах и умственно отсталых взрослых? А если мы проводим границу между этими людьми и животными, то на каком основании – кроме очевидного и морально неоправданного предпочтения существам нашего вида?
Во многих отношениях развитые мыслительные способности нормальных взрослых людей играют важную роль: они позволяют нам предвидеть события, запоминать множество подробностей, лучше понимать происходящее и т. д. Однако все эти отличия не указывают на то, что нормальные люди испытывают больше страданий, чем прочие существа. Иногда животные могут страдать больше именно из-за недостаточного понимания ситуации. Если, например, во время войны мы захватим пленных, то им можно объяснить, что, хотя им и придется смириться с ограничением свободы, им не будет причинен вред и по окончании боевых действий их выпустят на свободу. Если же мы поймаем дикое животное, то не сможем ему объяснить, что его жизни ничто не угрожает. Дикий зверь не сможет отличить намерение поймать его и ограничить его свободу от намерения убить; первое будет вызывать такой же ужас, что и второе.
