Честный проигрыш | страница 17
— Думаю, Таллису хочется, чтобы она вернулась, — сказал Саймон.
— У нас нет оснований говорить «да» или «нет».
— Но я сомневаюсь, пойдет ли она на это, и выиграет ли хоть кто-нибудь, если все же пойдет.
— Думаю, Таллису правильнее оставаться холостяком, — сказал Аксель. — Одиночество для него органично. Я удивился, узнав, что он женится, да еще не на ком-нибудь, а на Морган.
— Мне кажется, Морган весьма привлекательна, — сказал Саймон и тут же понял, что лучше бы промолчал.
— У нее превосходные намерения, но, к несчастью, она безнадежно глупа. Хильда гораздо более мыслящее существо, но, как и большинство женщин, она предпочла выйти замуж, а не заняться развитием своего интеллекта. Что же до Морган, то она крайне поверхностна.
Саймон был равнодушен к тому, что Аксель делит все человечество на поверхностных и глубоких. Он слишком хорошо понимал, в какой категории его место. Причина враждебности Акселя к Морган была ему непонятна. С недавних пор он, с оговорками, пришел к выводу, что Аксель, прочно и глубоко привязанный к Джулиусу, был оскорблен его романом с Морган. Скромность не позволяла Саймону связать нелюбовь Акселя к Морган со своей к ней любовью. А именно здесь коренилась причина всей неприязни.
— Кажется, Морган и Джулиус расстались окончательно, — сказал Саймон. — Хильда считает, что это, во всяком случае, несомненно.
— Мне нечего тут сказать.
— Думаю, скоро мы все узнаем. А как приятно будет снова увидеть Джулиуса, — заключил Саймон, подумав при этом: ну и врун я!
— Приятно, что Джулиус отказался от военно-биологических разработок, — заметил Аксель. — Я знал, что к этому придет. Должен сказать, я уже предвкушаю нашу встречу. У Джулиуса есть стиль. Он из тех, кто сумел бы носить монокль.
— Он сумел бы носить что угодно.
— К тому же он замечательный собеседник.
— Лучший, чем я?
— Что за манера вечно переходить на личное!
— Но это в самом деле личное.
— Ты не обязан развлекать меня, Саймон. Я люблю тебя.
— Спасибо. — Саймон нежно коснулся рукой спины Акселя. Давно желанное прикосновение принесло чувство острой радости.
— Если начистоту, я всегда чуть побаивался Джулиуса, — сказал Саймон. Это был шаг вперед: приближение к правде, некое исправление недавней лжи.
— Да, он иногда настораживает.
— Иметь такого врага не дай бог.
— Безусловно. Но нашим врагом он не будет. Так что тревожиться не о чем.
— Помню, как кто-то говорил, что он может быть и безжалостным, и циничным. — Похоже я хватаю через край, тут же мелькнуло у него в голове. Ведь никто так не говорил. Это просто мои ощущения.