. Многие страницы дневника содержат пронзительные записи человека, который пытается выжить в тяжелых условиях военного Петрограда: «Голоданье сказывается глубокой слабостью. Сил нет. <…> Ничего не могу ни придумать, ни сочинить, ни изобрести. Способен только механически работать: чистить 1-й том Ефимова, держать корректуру, писать кое-какие бумаги…»
99. Продовольственная проблема становится главным лейтмотивом жизни автора на протяжении всего 1918 г.: «Вот убили царя – ну и все: царство небесное, давно ждал. А вот сегодня вернули деньги, заявив, что картофелю не будет, – и я удручен»
100. Б. В. Никольский, пытаясь выжить, часто ходил в гости, где могли накормить («Теперь
ешь там, где прежде люди
пили»
101), зачастую даже несмотря на свое резко негативное отношение к хозяевам. Надо отметить, что автор в целом обладал крайне неприятным характером: был весьма высокомерен, мало о ком отзывался положительно. Но при этом он был человеком принципиальным, которому пришлось забыть о своих принципах ради куска хлеба: «До того изголодался без хлеба, что начало сердце сдавать и ноги вянуть. Одно горе. Пришлось есть, а деньги последние»
102. Другой немаловажной проблемой Б. В. Никольского была денежная. Он был весьма небогат, еще до революционных событий многие страницы его дневника посвящены описанию способов «добыть» средства для существования. После революции и во время Гражданской войны ситуация еще больше осложнилась: «…где взять на все денег? Последнее всего мучительнее. Занять нынче негде, а запасы – какие запасы? А тут еще налоги, налоги, взыскания, – Боже праведный, смилуйся!»
103 Б. В. Никольский подробно и скрупулезно записывал многие свои траты: на проезд в трамвае, на обед в столовой, на продукты, радуясь возможности сэкономить или возмущаясь непомерным ростом цен. Выискивая средства для существования, он был вынужден поступить на советскую службу: в марте 1918 г. он был назначен консультантом по юридической части при Управлении главного руководителя Инженерной обороны г. Петрограда и подступов к нему, а в начале апреля, при реорганизации ведомства, зачислен на оклад корреспондента. Для Б. В. Никольского это не было «сделкой с совестью»: хоть большевики и были по своим политическим воззрениям полной противоположностью ему, убежденному монархисту, он в целом пишет о них без ненависти: «Я злобы к ним не питаю. Не говоря о личностях и личной честности, это единственные политически честные люди за все время революции. Они беспомощны, бессильны, жалки, но верны себе. Они не лгали политически»
