— Спасибо, старик, — сказал Мармор, и гусары поехали дальше.
Действительно, не далее как через версту стали им попадаться фазаны.
Жирные птицы с красно-коричневым брюхом прохаживались в лесу как дома. Они качали длинными хвостами и не обращали никакого внимания на всадников. Они просто отходили в сторону, насмешливо приседали, вереща. Они знали, что их бить нельзя. Один из них прохаживался даже по краю дороги, как индюк.
Облигация с изумлением разглядывала этого лесного барина. Она в своей жизни видела только ворон, воробьёв да голубей, живших'около эскадрона. Её даже беспокоила немного эта большая пёстрая птица.
— Долбани-ка этого, а я возьму ту графиню, — сказал Мармор, снимая винтовку.
Корнилов замешкался.
— Влетит за это, — сказал он нерешительно. — Что царь скажет?
— Эскадрон не выдаст, — сказал Мармор. — Царь небось каждый день по фазану ест, а от нас кашевар сбежал.
После этого они выстрелили разом. Птицы упали, умирая в полной растерянности.
Гусары слезли, подобрали их и поехали дальше.
Так они несколько часов разъезжали взад и вперёд, пока не нагрузились до отказа дичью.
Вокруг сёдел висели с поникшими головами целые взводы фазанов. Гусары повернули назад. Дорога снова привела их к дому лесника.
Уже издали увидали они, что лесник стоит, сложив руку козырьком, и всматривается в них.
— Пробьёмся галопом, — предложил Корнилов.
— Птицу растеряем, — не согласился Мармор, — поедем шагом. Что он с нами сделает?
И они поравнялись с лесником, гордые, как графья, хотя ехали и не на автомобиле.
Лесник весь светился хитрой ласковостью, точно его обмазали мёдом. Он улыбался почти испуганно, руки его слегка дрожали.
Мармор нагло сбил папаху набок и подъехал к нему.
Тогда лесник снял барашковую шапку, отёр пот со лба и сказал странные слова:
— Как же это так, милые граждане, как же это так повернуло сразу?..
— Эскадрон обед хочет, — мрачно и дерзко ответил Мармор. — А ты держи язык за зубами, отец.
И он бросил к ногам старика толстенного, как полено, фазана. Фазан ударился о крыльцо, подскочил и остался лежать, беспомощно согнув ноги. Лесник и не взглянул на него.
Он сказал, смотря куда-то вверх:
— Я не про то, граждане, не про то совсем. Если царя больше нет, — конечно, птицу надо бить по шее. На что иначе она, скажите, пожалуйста, если её не бить…
— Как нет царя? — запинаясь спросил Корнилов. Революция, братцы, в городе. Полным ходом революция.
Тогда Мармор плюнул и так ударил шпорами Облигацию, что она взвизгнула. Перед лесником кружилось теперь только снежное облако, в котором исчезли гусары.
