— Выполняю работы по дому, — интересно чей он, вроде со второго этажа, там у вновь въехавших пацан имеется его возраста.
— Понятно, — весело отзывался он, — это вам.
Он засунул руку в карман, и извлек желтое пластиковое яйцо, что в «киндер-сюрпризы» кладут. Меня прошиб озноб, суставы на ногах заломило, словно в ледяную ванну залез. Я машинально шагнул назад, едва успев остановить руку, от создания, оглушающего заклятья. От подарка веяло ужасом и угрозой, но не настолько, чтобы калечить ребенка. Тварь нашла посыльного, они любят для таких целей выбирать детей. Их легко одурачить, и в ответ ударит не каждый. Я пока не мог понять, что за тварь укрылась в желтой колбе, но то что я с ходу с ней не справлюсь это факт. Это как ночью встретить амбал с битой в руках. И уже нет разницы занимается он единоборствами или поет в хоре, расклад как говориться на лицо.
— Берите, берите? — он потянулся вперед, из-за всех сил вытягивая руку с мерзостью.
Я прижался к мусоропроводу, почти не дыша, стиснув зубы так что казалось они раскрошатся. Легкая паника, нагнетаемая инстинктом самосохранения, требовала активных действий и радикальных способов устранения угрозы. Я тихо выдохнул.
— Тебе кто это передал?
— Никто, — и с явной гордостью, свойственной детям сообщил он, — сам смастерил. Нравиться?
Мозг отказывался правильно воспринимать слова, в ответ я сипло выдавил.
— Врешь.
Я просто отказываюсь верить, что малец на такое способен.
— Я никогда не вру, — обиженно пробубнил он, убирая руку.
Я наконец немного оправился от первого шока, быстро растянул пространство, намереваясь начертить символ испуга. Но тут же отбросил эту идею, малец от испуга может швырнуть эту мерзость в меня. И пусть эта тварь и не убьет, но жизнь испортит основательно. Не к чему риски, нужно решить миром.
— Мальчик будь добр положи это каку в уголок, — а там я ее как-нибудь обезврежу.
— Нет, это мой дар тебе, — он зло засопел, отводя руку для броска.
«Что делать? Как воевать с ребенком? Да срать на него, моя жизнь важнее», — последнюю фразу провыла циничная крыса внутри меня, вкупе с самосохранением.
— Ты что затеял паршивец, — заорал я, — сейчас уши надеру, да к бате отведу, он то тебя ремнем отходит так что срать стоя будешь.
Мой крик сработал на все сто, малой инстинктивно прикрыл ладонью пятую точку, ведать на деле знает про что я толкую. Надо давить, я взрослый, а он дитя, хоть и с крайне опасной штукой в руках. Я дёрнулся вперед, нарочно медленно теня руку к уху паршивца. Он дернулся, ойкнул и быстро побежал по ступенькам вниз, громко всхлипывая. А я словно плюшевый мишка, кинутый в стену, стек на пол, пытаясь собрать хоть какие-то мысли в голове. Вроде цел. Мне бы сейчас заползти в квартиру да забиться в угол, но сил совершенно нет. Хотя вру, сигарету как-то подкурил, и дым нахальной щупальцей лезет в глаза, разъедая их до слез.
