Вернулся в комнату, просмотрел вчерашние записи с ритуалом очищения для сына Шефа. Все нормально и в изменениях не нуждается, трудно напортачить в банальных вещах. Собрал листки, сложил во вчерашнюю папку, вот и для еще одного дела пригодилась. Безрадостно посмотрел на часы, девять, а делать не чего. Ладно навещу берсеркера, да по задаю нужные вопросы, тянуть нечего тем более времени свободного предостаточно. Набрал номер Витька. Если у тебя проблемы с мордоворотом ищи другого мордоворота. Мой протеже по колдовству очень хорошо подходил под это определение, ростом под метр девяносто, весом за сотню, и жира на всей этой массе в умеренных количествах. И лицо пусть и простовато, но в нем, то и дело проглядывалась некая жесткость, особенно когда он супит брови и желваками играет.
— Здарова! — на удивление вежливо раздалось с другой стороны трубки, обычно спросонья он крайне зол, — чего надобно в такую-то рань от православного человека.
— Ты не православный, — в тон ему ответил я.
— Ну хоть человеком признал и на том спасибо. Благодарим-с.
— Вот ты сейчас кофе попьёшь, что потом делать будешь? — поинтересовался я.
— В час у меня встреча, — уловив мой намек ответил он, — и на машине ездить не могу, ибо вчера вкусил я нектара небесного.
— Давай в десять в начале улицы Пушкина, у тебя как раз до трамвая полчаса осталось, — я положил трубку не желая выслушивать стоны Витька.
Моя наглость объяснялась просто, иначе с ним не договоришься, начнет плакать и канючить. Успел вернуться на кухню как в кармане требовательно завибрировал телефон. Витек, кто б сомневался.
— Мы так не договаривались, я на трамваи уже лет пять как не ездил.
— Вот и повод ощущения обновить, — перебил я его, — хорош ныть взрослый же человек.
Помыл посуду после недолгого раздумья, решил вынести мусор, не точно бы собралась полная коробочка, просто делать не чего. Одел шлепки, пакет в руки, сигареты забыл, пришлось повозиться извлечь одной рукой пачку из кармана куртки, а потом еще и зажигалку, пакет ставить на пол как-то не хотелось. Черный мешок за шуршал в зеве мусоропровода, громко ударившись об что-то металлическое внизу.
— Здрасти! — за спиной послышался детский голос.
— Здрасти! — ответил я, оборачиваясь.
Малец лет десяти в шортах и майке, правая коленка сбита, лицо светлое и добродушное как у большинства детей его возраста.
— А что это вы тут делаете? — глупо спросил он.
Это он про сигареты или про мусор? В обоих случаях одинакова тупо, хотя ребенок, ему же главное общение.
