– Может, кого-нибудь спросим?
– Нет. Ищи могилы двадцатилетней давности.
– А-а… – начал спрашивать я.
– По бессадорскому исчислению это девятьсот тридцать шестой год.
– Ясно.
Мы оставили лошадей и побрели через кладбище. Несмотря на видимую хаотичность могил, надгробий и склепов, прослеживалась определенная закономерность. Близкие участки заполнялись могилами примерно одного года.
– Здесь тридцать шестой! – крикнул я ведьме, первым найдя нужное место.
– Постой. Я должна вспомнить сама.
Ли печально бродила средь надгробий и кругов Единого, пытаясь отыскать могилы родителей. Увидев что-то знакомое, девушка побежала в сторону черного склепа. Я пригляделся. Строение было из дерева темного цвета! Кто, интересно, делает склепы из дерева?
Ли убрала заросли какой-то вьющейся травы, и перед нами предстало имя погибшего с датой рождения и смерти на эльфийском и ниже на общем языке: Нэл Ван Ти Хосо.
Ведьма не успокоилась и стала дальше обрывать колючую траву и сорняки. Но других надписей на склепе не было.
– Нет. Ее нет!
Девушка стала лихорадочно бродить вокруг, счищая грязь со всех надгробий и крестов.
– Нет!
– Кого ты ищешь? Я помогу.
– Маму. Ивонна Ван Ти Хосо. Или Ивонна Ловентис.
Вскоре наши совместные поиски увенчались успехом. Я обнаружил простой холмик с кругом Единого. Надпись на деревянной табличке со временем стерлась и покрылась грязью. Чудом я разглядел окончание «Хосо» на прогнившем дереве.
Ли присела возле холмика и прошипела с несвойственной ей злостью:
– Ненавижу…
– Ли, это ты? – спросил я с удивлением.
– Думаешь, я не могу ненавидеть? Боль от того, что они со мной сделали, давно ушла. Но за то, что они даже не похоронили родителей рядом, я их ненавижу. За то, что из-за них умерла бабушка Мата, я их ненавижу.
– М-м-м, твой отец ведь светлый эльф?
Девушка кивнула.
– Давай я расскажу, – вступила в разговор Лу. – Ли много забыла. Да, мой отец был светлым эльфом, а мать – человеком. Их история больше походит на то, что пишут в детских рассказах. Сказочный, богатый, молодой и красивый светлый эльф приехал в Бессадор. В Иглинтесс. Расширять дело своей семьи. У его отца целая флотилия торговых кораблей. И сын стал заниматься лично закупкой товаров с этой стороны. Наладил постоянный канал из Шеодафельда в Бессадор. Не знаю, где они повстречались с матерью. Простая портниха, красивая, но не хватающая звезд с неба. И эльфийский богатей. Как они сошлись – это одна из загадок природы. После смерти родителей я некоторое время жила у бабушки Маты. Когда весть о гибели сына дошла в Шеодафельд, родители моего отца тут же приехали в Иглинтесс. И взяли меня к себе. Они действительно заботились обо мне. Разрешали есть кучу сладостей. Покупали игрушки. Я помню, они мне понравились. Родители ведь постоянно все запрещают. Эльфы приезжали к сыну всего один раз, когда я была совсем крохой. Судя по словам матери, им очень не понравилось, что их любимый сын женился на человеческой женщине. Позже я поняла. Они не просто не любили, они ненавидели мою мать. Они ненавидели меня. Эльфы перезахоронили своего сына. Целые хоромы отстроили, как видишь. Когда со всеми делами было покончено, бабушка с дедушкой стали собираться в обратный путь через океан. По пути в порт они зашли на невольничий рынок и продали меня первому встречному работорговцу. С опекунством ведь у них было все в порядке.
