– Ты бы взяла горничную, которая предоставила вот такую рекомендацию? – спросил полковник у жены, передавая ей письмо.
Майя пробежала страницу глазами, прочла второй раз медленнее и вернула мужу со словами:
– Скорее всего, нет.
– Почему?
– Расторопна и услужлива, но нет ни слова о порядочности. Горничная должна быть честной, и это даже важнее, чем умение быстро вытирать пыль.
– Интере-есно… – протянул полковник. – Я бы об этом не подумал. А автора рекомендации ты, случайно, не знаешь?
Майя взглянула на подпись внизу страницы:
– Тесса Торнвуд? Ну, известная художница. Очень популярна, недавно прошла ее персональная выставка в Тэйт. Не вполне понятно, зачем ей горничная, она почти и не живет в Люнденвике.
– Спросим. И госпожу Торнвуд расспросим, и эту самую Мейбл Хэкетт.
Увы, блестящий план полковника Паттерсона исполнить не удалось: Мейбл Хэкетт по адресу, который был у леди Даркнелл, не появлялась уже давно. Квартирная хозяйка, наморщив лоб, покопалась в своих записях и сообщила констеблю городской Стражи, что девушка появлялась два месяца назад, в конце июля, рассчиталась за жилье и забрала вещи.
– То есть, сразу после увольнения, – сказал сам себе Дэн. – Получается, она сразу же нашла другое место?
Тут что-то будто толкнуло его под локоть, и он остановил доклад констебля:
– Робинсон, а снимок девушки у нас есть?
– Так точно, сэр. Я забрал его у квартирной хозяйки, она на всех своих жильцов заводит досье и делает магоснимки.
– Какая правильная женщина! – восхитился полковник.
– Так гномка, сэр. Они такие!
– Отлично, Робинсон! Проверьте, не проходила ли Мейбл Хэкетт по нашим сводкам. И проверьте не только по описаниям, но и по параметрам ауры, раз уж гномская дама была так нам полезна.
Как выяснилось, уволенная горничная таки проходила по сводкам, но уже в качестве жертвы: пятнадцатого августа она поступила в госпиталь Святого Фомы с отравлением неким растительным алкалоидом, и скончалась спустя два дня, не приходя в сознание.
Робинсон оказался более чем сообразительным, и сделал копию истории болезни, которую и доставил полковнику. Из кабинета начальника городской Стражи констебль ушел, тщательно убирая в карман подписанную полковником рекомендацию к сдаче экзамена на звание сержанта, Паттерсон же открыл больничные записи и прочел название алкалоида: фидаицин.
– И с чем это едят? – вопросил он и взялся за коммуникатор.
В собственной химической лаборатории городской Стражи ему в самых общих чертах обрисовали свойства этого алкалоида, однако подробностей от тамошних лаборантов, вечно находящихся в запарке, полковник не получил. А его интересовали именно подробности. Вот позвоночником он чувствовал, что смерть горничной может быть связана с шантажом!
