Северная Африка западнее Египта и исламская Испания рассыпались на дюжину эмиратов. Тут же сцепившихся между собой, как свора голодных собак.
В Болгарии же начинался натуральный цирк.
После гибели их князя в последнем военном походе формальным главой оказался его малолетний сын. А при нем регентом – его мать, племянница Вардана и единокровная сестра Ярослава.
Само собой, Василевс воспользовался моментом и, прислав своих советников, начал делать все для возвращения Болгарии в состав Византии. Местная знать этого не одобрила. Однако угроза военного вторжения Ярослава нависала над ними как дамоклов меч. Из-за чего в Болгарии ситуация оказалась тяжелой, но не критичной. Хотя любой неверный шаг, и даже такое пугало, как Ярослав, их не остановит. Там и своих бед хватало. Вроде конфликта местного славянского населения с тюркской аристократией[18]. А теперь еще де факто византийская администрация на шею села, со всеми вытекающими. Тюрки-аристократы, опираясь на общее недовольство местных славян, постоянно «мутили воду», нагнетая обстановку и создавая непрерывные угрозы стихийных восстаний и мятежей.
В общем, было весело.
Ярослав же, окинув внутренним взором ситуацию, мысленно удовлетворился. Его устраивал тот политический расклад, что получался. Оставалось еще сделать одно важное дело по нейтрализации Скандинавии и можно было садиться на попу ровно, занимаясь внутренними делами молодой Руси. Во всяком случае, Ярослав думал именно так. Планируя, завершив формирование благоприятной внешнеполитической обстановки, заняться делами внутренними. В который раз. Но тут вроде бы получалось, что особых проблем более не было. Остался последний штрих, и «картина маслом» готова. Или нет? Время покажет. А пока он слушал речь об итогах Вселенского Собора, прикрыв глаза, и думал о перспективах… о будущем, которое казалось ему куда более интересным, чем получилось в оригинальной истории…
И ему было о чем подумать.
Потому что в финале выступления глашатай объявлял об утверждении Romanum Universale Statum в качестве «Северной Римской империи». А его самого провозглашал доминусом, то есть государем, что равен в достоинстве Василевсу. В довесок к новому статусу шел и материальный бонус – Крым, который передавался под руку Ярослава. А также права на все земли севернее Дуная и Кавказского хребта, по которым должен был пройти «водораздел» новых империй.
Этим вполне ожидаемым шагом Вардан и Фотий выключали Ярослава из политической борьбы Восточной Римской империи. Во всяком случае, они так думали. И делали нашего героя неинтересным кандидатом для заговорщиков. Через что укрепляли положение самого Вардана, у которого более не оставалось достойных конкурентов.
