– Но жертвоприношение…
– Это лучшая форма смерти, что я сумел придумать. Их просто забили, и все. Без пыток и издевательств. Если же я довел бы до своих командиров обстановку, то так быстро все не закончилось.
– Это все какое-то безумие… с кем я связалась? – покачала головой Пелагея.
– Со своим мужем, который тебя любит.
– Любит? И поэтому спит со всякими девками?
– Это было необходимо.
– Ты так и не объяснил почему.
– Александрия – это важнейший торговый узел. Передача его под контроль моих родственников – большой задел на будущее. Благодаря этому шагу мои корабли смогут идти из Днепра не в Константинополь, а сразу в Александрию. Плюс – ремесленники. Вон я их сколько привез.
– К Александрии у меня вопросов нет. А Иудея?
– Сколько иудеев в каждом городе? По всему Средиземному морю везде и всюду есть их небольшие группы, что поддерживают связь между собой. Дружба с ними – это полезные сведения. Это много интересной торговли. И что немаловажно – это ремесленники. Много ремесленников, в том числе высокого мастерства.
– Слишком иллюзорная выгода. Тебе не кажется?
– Ты просто не знакома с этим народом, – улыбнулся Ярослав.
– А девица?
– А девица гарантирует, что у наших детей там будут родственники. И это очень важно в их культуре. Кровное родство – весьма опасное дело. Но и полезное. Даже когда Вардан или его наследники лишат Иудею автономии, это все равно будет играть на руку нашим детям.
– И все?
– И все.
– Дорогой… ты безумец… Зачем тебе все это? Сидели бы тихо на Днепре и занимались бы хозяйством. Мне кажется, ты занимаешься каким-то вздором для того, чтобы потешить свое самолюбие. Победы… слава… ты в этом купаешься и наслаждаешься. Но это ли нужно нашим людям?
– Нет, дорогая. Это не так работает. Чтобы в твоем доме были покой, уют и мир, у тебя должны быть очень длинные руки и до зубов вооруженные воины. Не сидящие при том без дела. Мы живем не одни на этой планете. И наши интересы есть много где за пределами наших земель. И никто, кроме нас, их отстаивать не будет. Сидеть на попе ровно и заниматься хозяйством да внутренними делами, игнорируя все угрозы вокруг, – это дорога в ад. Такое себе может позволить только деревушка на краю мира. Для остальных это смерти подобно.
867 год, 1 апреля, Константинополь
Утро первого апреля выдалось на удивление серьезным и даже несколько прохладным. Вселенский Собор, который длился более полугода, наконец решили объявить закрытым.
Ярослав стоял на ступеньках Святой Софии и слушал, прикрыв глаза. А глашатай, надрываясь, зачитывал один тезис за другим перед толпой. Огромной толпой. Причем, чтобы голос его звучал громче, наш герой подсуетился и выделил ему корабельный рупор. На подставке.
