– Это.
Асад положил печенье обратно на стол. Значит, он, как ни странно, тоже отметил ее смущение.
– Вы подумали о чем-то другом, я это по глазам вижу. Что вы имели в виду, когда сказали «чуть не опоздала»?
– То, что сказала: что на следующий день она умерла.
Карл поднял глаза на гордого своим кулинарным искусством хозяина:
– Можно мне переговорить с Хелле Андерсен наедине?
Хозяина не обрадовала эта просьба, как и домработницу. Она старательно разглаживала складки своего халата, но сделанного уже было не поправить.
– Так скажите же мне, Хелле, – начал Карл, наклонившись в ее сторону, когда антиквар семенящей походкой удалился из комнаты. – Если вам известно что-то такое, что вы скрывали, то сейчас самое время об этом сказать. Вы меня слышите?
– Ничего я больше не знаю.
– У вас есть дети?
Уголки ее губ опустились. Какое это имеет отношение к делу?
– Ну ладно. Вы открывали письмо, да?
Она испуганно вскинула голову:
– Ничего я не открывала!
– Хелле Андерсен, это уже называется лжесвидетельством. Вам надолго придется расстаться с детьми.
Для медлительной деревенской женщины ее реакция последовала неожиданно быстро. Руки вскинулись и зажали рот, ступни спрятались под диван, живот вжался – она резко отгородила свою территорию от опасного зверя из полиции.
– Я не открывала его! – вырвалось у нее. – Я только посмотрела на свет.
– Что в нем было написано?
Ее брови почти вплотную сошлись над переносицей:
– Господи! «Удачной поездки в Берлин» – только и всего.
– Вы знаете, зачем она собиралась в Берлин?
– Просто съездить для развлечения с Уффе. Они и раньше несколько раз туда ездили.
– Почему это было так уж важно – пожелать ей удачной поездки?
– Не знаю.
– Кто мог знать об этой поездке, Хелле? Мерета ведь жила очень замкнуто с Уффе, насколько мне известно.
Хелле пожала плечами:
– Может, кто-то оттуда, из Кристиансборга. Почем мне знать!
– Разве не проще было бы тогда написать по электронной почте?
– Ну не знаю я ничего!
По женщине было видно, что она запугана. Возможно, врет. Или просто легко приходит в волнение.
– Наверное, это было от коммуны, – попыталась она увильнуть.
Итак, этот след оборвался.
– Там было написано: «Удачной поездки в Берлин». А еще что?
– Больше ничего. Только это, честно!
– И не было подписи?
– Не было. Только это.
– Ну а тот, кто его принес? Как он выглядел?
Она прикрыла лицо руками.
– Пальто шикарное, а так ничего, – послышалось из-под ладоней.
– И больше вы ничего не разглядели? Так не пойдет!
