Ребекка | страница 34
— Миледи, — чуть хриплый голос прокатился по залу, заглушив излишне эмоциональные шепотки. — Я принимаю вашу клятву. В ответ клянусь оберегать вас, почитать и уважать как жену свою, мать моих детей, как того требуют боги и заветы предков.
У меня от этих слов на короткое мгновение все перевернулось внутри, захотелось отвернуться, но лорд не позволил даже взгляд отвести. Наши взгляды сплелись в тугой канат, который не могли разорвать ни полные недоумения возгласы, ни неловкость ситуации. В Ньеркеле он так и не изволил меня поцеловать. Обошелся только церемониальными словами. Неужели сейчас…
Повинуясь его молчаливому приказу, я поднялась. Сердце выпрыгивало из груди, уже угадав, что сейчас должно случиться. Стало так тихо, и мне показалось, что в этот момент перестало существовать все — зал, чужие мне люди, рыжая девица, Хильда… был только он. Его глаза. Его губы.
Он не спешил, словно ждал моей реакции. Но в этот раз я уж точно сбегать не собиралась, и, собрав всю храбрость в кулак, сама подалась к нему навстречу.
Это было подобно удару молнии. Я всегда смеялась, когда Шарли, вздыхая, раз за разом зачитывала вслух сцены поцелуев из своих книг о большой любви. Но это было именно так. До головокружения, до сбившегося дыхания, до огня, пробегающего по венам. Я ловила его губы своими губами, словно умоляла не отпускать, открывалась ему навстречу. И когда он разорвал поцелуй, стало как-то грустно и пусто, словно меня бросили.
Возможно, это было всего лишь легкое помутнение, но глупо отрицать — оно пришлось мне по душе.
Зал взорвался криками, поздравлениями, смехом, а я начала понемногу осознавать, что именно только что произошло, и щеки медленно заливал румянец. Совершенно неожиданно на глаза попалась та самая лира Вьерна — и она, сверля меня взглядом, даже не пыталась скрыть охвативший ее гнев. На что я позволила себе кривую, чуть насмешливую улыбку — и кивнула в знак признательности. Сама того не желая, она сыграла мне на руку. И определенно — ее это мало радовало. Так кто же ты, лира Вьерна?
— За мою жену, леди Ребекку Амора! — поднял тост мой супруг, сделал глоток из кубка и передал его мне.
Очень удачно, потому как у меня пересохло во рту и отчаянно путались мысли. Но основную я не упустила — леди Северного предела он меня так и не назвал. И это стало той горчинкой, что испортила всю сладость первого триумфа.
Вечер показался мне слишком долгим. Уже сидя в комнате перед зеркалом и готовясь ко сну, я вновь переживала его в наиболее запомнившихся моментах и деталях.
