Опять на площади Дворцовой
Блестит колонна серебром.
На гулкой мостовой торцовой
Морозный иней лег ковром.
Несутся сани за санями,
От лошадей клубится пар.
Под торопливыми шагами
Звенит намерзший тротуар.
Беспечный смех… Живые лица…
Костров веселые огни, —
Прекрасна Невская столица
В такие солнечные дни…
С 1914-го года Иванов постоянный сотрудник поэтического журнала «Аполлон». Он занимает в нем место Николая Гумилёва, ушедшего добровольцем на Первую мировую войну. Публикует в журнале свои стихи, обзорные статьи о военной поэзии. Его второй женой стала очаровательная поэтесса Ирина Одоевцева, которая прожила долгую жизнь, вернулась в СССР, написав воспоминания «На берегах Сены» и «На берегах Невы».
Революцию Иванов не принял. В своих воспоминаниях он так потом описал это время, когда страшное стало обыденным: «Голода боялись, пока он не установился „всерьез и надолго“. Тогда его перестали замечать. Перестали замечать и расстрелы.
— Ну, как вы дошли вчера, после балета?..
— Ничего, спасибо. Шубы не сняли. Пришлось, впрочем, померзнуть с полчаса на дворе. Был обыск в восьмом номере. Пока не кончили, — не пускали на лестницу.
— Взяли кого-нибудь?
— Молодого Перфильева и еще студента какого-то, у них ночевал.
— Расстреляют, должно быть?
— Должно быть…
— А Спесивцева была восхитительна.
— Да, но до Карсавиной ей далеко…
Вскоре Иванов оказался за границей. „Жоржик Иванов“, петербургский сноб, острослов, губитель литературных репутаций, сочинитель декоративных стихов…, — в таком примерно статусе покидал Георгий Иванов Россию в 1922 году. Когда он уходил из жизни в 1958-м, русское зарубежье называло его своим первым поэтом», — писал он нем один из критиков. Его творческую биографию вообще считали загадочной. Другие поэты, оказавшись в эмиграции, без почвы и своих поклонников, чахли, гибли, а он, наоборот, вырос в большого русского поэта. При этом лучшие свои стихи Георгий Иванов, хотя и писал во Франции, но писал для русских, которые остались в незнакомой ему уже стране под названием СССР:
Ни границ не знаю, ни морей, ни рек.
Знаю — там остался русский человек.
Русский он по сердцу, русский по уму,
Если я с ним встречусь, я его пойму.
Сразу, с полуслова… И тогда начну
Различать в тумане и его страну.
У Одоевцевой имелись за границей состоятельные родственники и поначалу они вместе с ней жили безбедно, другие эмигранты им завидовали. Когда грянула Вторая мировая война Иванов вместе с женой жил на вилле в Биаррице, который с лета 1940 г. был оккупирован немецкими войсками. В 1943 г. супруги лишились виллы, реквизированной немцами. Общественная позиция, взгляды на события Второй мировой войны, которых придерживался Иванов, вызвали обвинения в германофилии, коллаборационизме и привели к конфликтам с друзьями.
