По ее нервному поведению я понял, что где-то поблизости скрывается второй нарушитель. Как быть?
Но в таких случаях раздумывать долга не приходится.
Я пустил Пальму вперед и велел нарушителю следовать за ней с поднятыми руками. Позади, с пистолетом, шагал я.
Так было правильно. Если он кинется своему на помощь, то тут же получит пулю.
Пальма бежала вперед. Чувствуя позади себя чужого, она порою оборачивалась.
— Хорошо! Нюхай! Там чужой!
Пальма вытянулась и прижала уши к затылку. Пройдя немного тихо и осторожно, она резко свернула в сторону, к широкому пню, торчавшему из-под снега. Оттуда выскочил человек.
— Стой! — крикнул я и выстрелил в воздух.
Нарушитель, которого я конвоировал, присел, сделав бегущему какие-то знаки руками.
— Не сметь! — приказал я ему.
Я положил его на снег лицом вниз.
Длинными, стремительными прыжками Пальма настигала бегущего. Расстояние между ними сокращалось. Вот их разделяет уже всего несколько шагов. Хватит ли сил у Пальмы побороть его? Тут человек повернулся, снял с себя плащ и стал отмахиваться им от собаки.
Она вырвала у него из рук плащ, бросила в сторону. Он сорвал с головы шапку-ушанку, замахал ею перед разъяренной овчаркой. Пальма вырвала и шапку. Человек бросился бежать. Пальма клубком подкатилась к чужому, ударила в ноги — и тот упал. Они сцепились и стали кататься по снегу. Я выстрелил в воздух. Пальма, прижимая нарушителя к земле, стала подбираться к горлу...
Но это был сильный человек. Он повернулся на бок, всадил локоть в пасть овчарки, швырнул ее от себя. Пальма снова кинулась на него. Я выстрелил.
— Встать! — скомандовал я.
Он встал и зашагал в мою сторону. Пальма пошла за ним.
Два нарушителя встретились глазами и сделали вид, что они незнакомы. Но путь, по которому они шли, свидетельствовал о том, что они одного поля ягоды.
По тусклым звездам на горизонте я определил время. Было около пяти часов утра.
У места, где была привязана лошадь, меня поджидал наряд младшего сержанта Гераськина.
Мы двинулись на заставу.
5
...Я рассказывал вам про нашу таежную речку Жилку. Так это, я уверяю вас, не Жилка, а притаившийся зверь. В знойную летнюю пору ее почти не слышно под густыми зарослями. Но пройдут осенние ливни — и Жилка начинает кипеть. Она выходит из берегов, подминает под себя траву, захлестывает кустарник и уносит коряги... Что-то страшное творит Жилка. Мне однажды пришлось испытать ее силу.
Мы с Пальмой совершали очередной обход границы. После сильных дождей денек выдался погожий, ясный. С утра стали высыхать тропы в лесу, и весь день от земли поднимался пар. Пальма бежала спокойно, по привычке принюхиваясь к траве. Незаметно она привела меня к Жилке. Река грохотала, неся перед собой кучи хвороста, длинные коряжины, вырванные с корнями кусты. Я раньше хорошо знал места, где можно было перейти Жилку в брод. Теперь же этих мест я не узнавал. А возвращаться не хотелось. Раз вышли на участок, нужно проверить его. Собака вбежала в воду, бросилась вплавь. И как ни относило ее в сторону, она, преодолевая бурное течение, скоро переплыла Жилку.
