– Ну ладно. – Кремеру явно не удалось расслабиться. – Проклятье, я готов сделать что угодно, лишь бы избавить вас от этого! Я согласен на ваше предложение, как вы его дважды сформулировали, при условии, что я узнаю этот факт и все, что с ним связано, здесь и сейчас.
– Узнаете. Вот, мистер Гудвин приготовит для вас машинописный экземпляр. Но сперва одна маленькая деталь. Я обещал одному из своих клиентов сохранять конфиденциальность по поводу одного щекотливого момента. Если это, конечно, возможно.
– Я не могу держать в секрете доказательство в деле об убийстве.
– Знаю, что не можете. Я сказал: «Если возможно».
– Хорошо. Там видно будет. Но ничего обещать не могу. Потому что если я дал обещание, то должен его держать. Что за щекотливый момент такой? Расскажите сперва, в чем дело.
– Разумеется. Мисс Фрейзер не может пить «Старлайт», потому что напиток вызывает у нее несварение.
– Какого черта! – Кремер вытаращился на Вулфа. – Орчард не пил «Старлайт», он пил кофе. И кофе вызвал не несварение желудка, а убил Орчарда.
– Я знаю, – кивнул Вулф. – Но вопрос тем не менее щекотливый, и от имени своих клиентов я прошу по возможности о нем не распространяться. Наша беседа займет еще немного времени, возможно час, а ваш стакан и бутылка уже пустые. Арчи!
Я встал и обслужил Кремера, но без молодого задора, поскольку мне не нравился тот оборот, который стал принимать разговор. Я даже незаметно скрестил пальцы. Одно дело, если Вулф задумал какой-то хитрый маневр и собирался скормить Кремеру какие-то крохи, чтобы взамен получить полновесную буханку, причем не из пекарни. Тут я был готов аплодировать своему хозяину, если у него прокатит. Но совсем другое дело, если Вулф действительно развяжет мешок с секретами и вывалит содержимое наружу, позволив Кремеру угощаться в свое удовольствие. В этом случае Вулф играл по правилам, а это означало, что он уже по горло сыт своими клиентами и теперь намерен сидеть в кресле и читать поэзию или рисовать лошадей, позволив полицейским зарабатывать для него гонорар. Что меня совершенно не устраивало. Деньги не пахнут, но все-таки важно, каким способом ты их зарабатываешь.
Вулф таки развязал и вывалил содержимое наружу. Он дал Кремеру все, что у нас было. И даже процитировал по памяти телеграмму, отправленную мамаше Шеферд. А пока он это делал, мне пришлось стиснуть зубы, чтобы не отпустить четыре-пять замечаний, вполне уместных в данном случае. Ведь это я составил текст телеграммы, не он. Но я держал рот на замке. Я действительно иногда одергиваю Вулфа в присутствии посторонних, но только не Кремера и не тогда, когда меня обуревают столь сильные чувства.
