– Ага. Майкл Аллен. Майкл, вы молоды. Вы уже научились принимать на веру расхожие истины, но вам еще предстоит научиться не отрицать невероятного… Итак, мальчики, я расскажу вам одну историю. Слушайте внимательно. Я хочу, чтобы вы поняли. История эта подлинная. Как-то в актовом зале проходило собрание сотни психологов. А психологов, чтоб вы знали, учат наблюдать. И было устроено так, что неожиданно для всех в зал вломился и пробежал по проходу человек. За ним гнался второй, размахивая пистолетом. В другую дверь ввалился третий. Второй выстрелил в первого. Третий сбил второго с ног и отнял у него пистолет. А потом все они выбежали в разные двери. Когда все закончилось, поднялся один из психологов, успокоил коллег и объявил, что происшедшее было инсценировкой. И попросил всех собравшихся немедленно написать полный и подробный отчет об инциденте. Когда же отчеты изучили и сравнили, оказалось, что ни один не назовешь совершенно точным. Не было и двух совпадающих меж собой. В одном из отчетов даже говорилось, что третий человек стрелял в первого. – Вульф умолк и посмотрел на ребят. – Вот и все. Я не очень хороший рассказчик, но вы, надеюсь, уловили суть. Понимаете, куда я клоню?
Они закивали.
– Понимаете. Тогда я не буду оскорблять ваш интеллект объяснениями. Давайте же перейдем к нашей собственной истории. Мы будем сидеть здесь и обсуждать смерть Питера Оливера Барстоу, в особенности события на стартовой площадке, которые и привели к ней. В час дня мы пообедаем, потом вернемся сюда и продолжим. Обсуждение продлится весь день, много часов. Вы устанете, но голодными не останетесь. Если захочется спать, можете вздремнуть. Я изложил вам всю программу, дабы вы знали, какое скрупулезное и трудное дело нам предстоит. Мистер Гудвин выслушал две стереотипные истории. Полагаю, две другие практически идентичны. Стереотип – это нечто устоявшееся, не подлежащее пересмотру. Я вовсе не ожидаю, что вы измените свои истории о том, что случилось возле первой метки. Я лишь прошу, чтобы вы позабыли все ваши споры и обсуждения, все пересказы родным и друзьям, все картины, отпечатанные в мозгу словами, и вернулись к самой сцене. Это жизненно важно. Я бы покинул свой дом и вместе с вами отправился к месту происшествия, если бы не опасался, что из-за различных помех все наши усилия пойдут прахом. Мы должны силой воображения перенести сцену действия сюда. Вот мы и на стартовой площадке, ребята.
