– Еще одна эффектная, но бессмысленная фраза, – парировал я.
– Нет. Не переношу бессмысленных фраз. Если кто-нибудь делает куклу, наряжает и раскрашивает, добиваясь внешнего сходства с тобой, а потом бьет ее по лицу, потечет ли у тебя из носу кровь?
– Нет. Потечет у него, прежде чем я покончу с ним.
Вульф вздохнул:
– По крайней мере, тебе понятно, что мое замечание не бессмысленно.
После ужина, уже в кабинете, Вульф сказал Брэдфорду, что хотел бы задать ему ряд вопросов, но начнет с того, что знает сам. И выложил ему всю историю про Маффеи, газетную вырезку, нежелание Анны Фиоре отвечать на вопрос о клюшке, уловку с Андерсоном и письмо с сотней баксов, полученное Анной. Он изложил все без обиняков, а затем подытожил:
– Вот так вот, доктор. Я не требовал от вас никаких обещаний, однако теперь прошу сохранить все сказанное мною в тайне. На то у меня есть причины личного свойства: я хочу заработать пятьдесят тысяч долларов.
Брэдфорд размяк. Он все еще пытался разобраться в Вульфе, но больше не бросался обидными замечаниями, а благодаря вину и вовсе разглядел в Вульфе друга.
– Поразительная история, – изрек он. – Просто поразительная. Естественно, я никому ничего не расскажу. Я признателен вам за доверие. Не могу сказать, что уловил весь смысл, однако мне понятно, что снять подозрения с семьи Барстоу вам помогли усилия, приложенные к изобличению убийцы Маффеи. И мне понятно, что вы освободили Сару и Ларри Барстоу от нестерпимого бремени страха, а меня – от груза ответственности, который оказался значительно тяжелее, нежели я изначально предполагал. Я весьма вам признателен, поверьте мне.
Вульф кивнул:
– Конечно, тут есть свои тонкости. И вполне естественно, что часть из них ускользнула от вас. В действительности мы лишь доказали, это никто из вас четверых: ни миссис Барстоу, ни ее сын или дочь, ни вы – не убивали Карло Маффеи и что смертоносного драйвера не было в сумке с клюшками девятого апреля. Однако все еще сохраняется вероятность того, что кто-либо из вас – или же все вы, вступившие в сговор, – убили Барстоу. Тогда Маффеи устранил соучастник.
Брэдфорд, внезапно насторожившийся, пристально уставился на Вульфа. Однако настороженность вскоре рассеялась, и он снова расслабился.
– Чушь. Вы сами в это не верите. – Затем он вновь устремил на Вульфа пристальный взгляд. – Но почему?
– К этому мы еще вернемся. Пока же позвольте спросить вас, заслужил ли я, по-вашему, своей откровенностью ответной откровенности от вас?
