) personae religiosae, quibus maxime cura est de creando pontifice[744], перевели выборы папы in suam potestatem[745]; дело это прискорбнейшее и contra canones[746][747]. По этому поводу, то есть в отношении правил, которые должны были регулировать папские выборы, в 502 году ничего постановлено не было, поскольку эта тема обсуждалась на другом синоде в 499 году; зато было объявлено о недействительности другого ключевого пункта scriptura, касающегося запрета на отчуждение церковного имущества со стороны понтифика, который будет избран. Причиной аннулирования стала неправомочность тех, кто его обнародовал; как гласит текст, «ne in exemplum remaneret praesumendi quibuslibet laicis quamvis religiosis vel potentibus in quacumque civitate quolibet modo decernere de ecclesiasticis facultatibus»[748][749], поскольку постановления шли contra patrum regolas[750] и были приняты a laicis quamvis religiosis[751], которые не имели права распоряжаться чем-либо, относящимся к церковным правам.
Как бы ни интерпретировать scriptura 483 года, нет сомнений в том, что Флавий Цецина Деций Максим Василий, был ли он вдохновителем или всего лишь непосредственным исполнителем чужой воли, не мог не действовать если не в гармонии, то, по крайней мере, с согласия Одоакра[752]. И, возможно, не лишен значения тот факт, что Деций поддержал избрание на папский престол человека, прочно связанного с Анициями. Действительно, был избран папа Феликс III[753], явно и без колебаний осудивший религиозную политику Зенона и Акакия. Он решительно противостоял избранию монофизитского епископа Петра Монга на престол Александрии, отправил послов к императору и требовал, чтобы константинопольский патриарх прибыл в Рим и подвергся суду. Наконец, он отлучил Акакия, положив начало расколу, разделявшему церкви Запада и Востока в течение 35 лет, до 519 года. То, что избрание лица, столь близкого Анициям, было горячо поддержано одним из наиболее выдающихся представителей Дециев, стало результатом операции, бросающей тень на чистую симметрию, с которой современное просопографическое ви́дение пытается анализировать политические процессы этого последнего отрезка столетия.
Итак, в начале восьмидесятых годов V века, одновременно и параллельно с возрастающими трениями между римской и константинопольской церквями, произошло охлаждение отношений между Одоакром и Зеноном. Не исключено, что в этой новой атмосфере нарушились союзы и баланс предыдущих договоренностей, чтобы реорганизоваться в новых политических очертаниях, и это могло побудить римскую сенаторскую аристократию к общей и совместной ориентации в «западном» и «халкидонском» смысле.
