О приданом, конечно же, надо бы рассказать подробнее и серьезнее. С одной стороны, это та же простейшая вещественная необходимость, о которой как бы неловко говорить в силу ее обыденности и традиционности, но высокий градус царских приданых – это уже спасительная планка вкуса и красоты с их неограниченными возможностями, превращающими приданое в материю искусства, входящего в научный оборот искусствоведения. Интересующихся темой царского приданого адресую к автору искусствоведу.34
Брачная церемония герцога Адольфа и великой княгини Елизаветы Михайловны, повторю, состоялась 16 января в Зимнем Дворце Петербурга. А через два дня 19 января, практически одновременно (некоторые авторы неверно пишут, что в один и тот же день), там же состоялась церемония заключения брака младшей дочери Николая I Александры и Вильгельма Гессен-Кассельского. Домашние имена августейших невест – Лили и Адини, уже вряд ли звучали во время высоких празднований.
Несмотря на сдержанный и несколько замкнутый характер герцога Адольфа, он был в счастливом настроении в течение этой почти безумной вакханалии празднеств, а его свита была полна восторгов и надежд. Самым главным заключительным праздником была сама свадьба.
Расскажем о царской свадьбе по впечатлениям её немецких гостей, свиты герцога Адольфа.35 Ранним утром 31 января 1844 года пять пушечных ударов со стен Петропавловской крепости Петербурга известили столицу российской империи о свадьбе Её Императорского высочества великой княжны Елизаветы Михайловны с Его Светлостью правящим герцогом Адольфом Нассау. Великая княжна становилась герцогиней. В 19 часов начались торжественные поздравления герцога, который поехал со свитой к обеду в императорский Зимний дворец, где в дворцовой церкви состоялась большая брачная церемония с пением, без органа, что для герцога было непривычно. Большое число приглашённых персон тоже пели, что удивляло немецких придворных. На невесте была корона, красное велюровое манто с горностаевой подкладкой и длинный шлейф, который несли четыре камергера и главный штальмейстер великой княгини. Герцог Адольф превосходно выглядел в новом изготовленном в Париже мундире.
После полуторачасовой церковной службы брачная пара и императорская семья без большой свиты отправились в один из залов дворца, где стоял лютеранский алтарь. Царь Николай I повёл новобрачных к алтарю для лютеранского благословения. После этого был большой обед в Мраморном зале. В 8 часов вечера давался полонезный бал в большом Георгиевском зале Зимнего дворца, в котором участвовало всё придворное общество и на котором юная герцогиня танцевала также с Гагерном, о чём он с гордостью сообщил в Германию.
