Рукоплескали они, и толпа нечестивых просила
Доступа в поле благих. Властитель мертвого царства
800 Темный свой ширит чертог, заостряет отвесные скалы
И победителю там готовит стальные оковы —
Строгую кару свою. С собой утешение это,
Юноша, ты унеси! Отца твоего и семейство
Маны ждут в месте благом, для Помпея приют сохранивши
805 Светлый в подземной стране. Да не гонится впредь он за славой
Жизни короткой своей! Настанет час, что смешает
Всех воедино вождей. Умереть торопитесь и, горды
Духом великим, — все из скромных гробниц выходите,
Манов Римских богов
[555] попирая своими стопами!
810 Чье погребение Нил, чье — Тибра воды омоют, —
Вот в чем вопрос. А вожди сражаются лишь за могилы.
Не вопрошай о судьбине своей: поведают Парки
То, чего я не скажу; тебе же верней всех пророков
Судьбы предскажет отец — Помпей
[556] на полях сицилийских;
815 Впрочем, не знает и он, куда тебя звать и откуда
Гнать, и каких избегать ты должен равнин и созвездий.
Жалкие! Ливии вы, Европы и Азии бойтесь:
Роет могилы судьба в тех странах, где вы побеждали
[557].
О, роковая семья! Не найдешь ты приюта надежней,
820 Чем эмафийский предел!». Так будущий день предсказавши,
Труп молчаливо стоит и скорбно требует смерти.
Чары и зелья нужны, чтоб мертвец упокоился снова,
Ибо не в силах судьба вернуть себе душу людскую,
Ею уж взятую раз. Из огромной груды поленьев
825 Ведьма сложила костер и покойника бросила в пламя.
Воина там уложив, его покидает Эрихто,
Дав наконец умереть. И с Секстом в родительский лагерь
Вместе идет; но так как заря в небесах разгоралась, —
Чтобы успеть в темноте возвратиться к шатрам безопасно,
830 День задержала она и мраку велела продлиться.
