795 Оку дала разглядеть побоища злого картину, —
Он не посмел пережить несчастие это иль в бегстве
Робко спасенья искать, — но пал, с погибелью войска
Твердо решившись на смерть, в своей собранной доблести сильный.
Что же тебе помогли и мятежные ростры
[382], и форум, —
800 Крепость трибуна, отколь давал ты народу оружье,
Знаменоносец толпы? Что пользы в законе Сената
Попранном, в страшной войне, поднявшей тестя на зятя
[383]?
Раньше, чем этих вождей Фарсалия грозно столкнула,
Пал ты, — тебе не дано гражданские битвы увидеть!
805 Так вот за Рима беду вы платите смертью своею,
Так омываете вы мечи своей кровью, владыки!
Был бы ты счастлив, о Рим, если б нравилась так же Всевышним
К милой свободе любовь, растящая граждан блаженных, —
Как наказание их!.. И вот благородное тело
810 Кормит ливийских орлов; не укроет костер Куриона.
Жизни достойной твоей воздаем мы, о юноша, славу,
Ибо что пользы скрывать и возможно ли скрыть от вселенной
То, о чем сквозь века хвала неумолчно вещает?
Рим не взращал никогда гражданина, тебя даровитей,
815 Кто бы верней закон соблюдал, когда праву был верен.
Риму ущерб принесли века развращенные — ныне,
После того, как ужасная власть богатства, тщеславье,
Роскошь — в свой шумный поток неустойчивый разум втянули,
Участь свою изменил Курион, душой изменившись,
820 Золотом Цезаря вмиг и галльской добычей плененный.
Пусть свое право мечом на выях наших воздвигли
Сулла могучий, и Марий-палач, и Цинна кровавый,
Цезарь с потомством своим, — чья власть с Курионом сравниться
Может? Ведь все они Рим покупали, а он его — продал.
