И на канате ее к прибрежным камням притянули.
455 Там нависает скала, изъедена морем и — чудо! —
Вечно готовясь упасть, лесами залив осеняет.
Волны не раз приносили суда разбитые бурей
И утонувших тела скрывало в тех сумрачных гротах;
Море добычу свою из пещер извергало с валами
460 И оглушительный шум смятенного водоворота
Мог бы там рев превзойти Харибды тавроменийской
[354].
К ней и причалили плот поселенцев опитергинских
[355].
Здесь корабли
[356] окружают его, покинув стоянки,
И одновременно враг занимает утесы и берег.
465 Но замечает Вултей
[357] подводные тайные козни;
Плота начальник он был, который напрасно пытался
Цепи мечом разрубить; он хочет отчаянной битвы,
Ибо не знает, куда спиной повернуться иль грудью.
В этой тяжелой беде плененная доблесть сумела
470 Сделать, что только могла: меж тысяч, плот окруживших,
И когортой одной беглецов на плоту — разразился
Бой; но краток он был: ибо тени ночные покрыли
Отблеск вечерней зари и тьма принесла перемирье.
Великодушный Вултей тогда ободряет когорту, —
475 В ней же унынье царит и страх пред грядущей судьбою:
«Знайте, бойцы, лишь на краткую ночь еще вы свободны:
Надо последний свой час в это малое время обдумать.
Жизнь не бывает кратка для того, кто в ней время имеет,
Чтоб отыскать свою смерть, и слава — не ниже той смерти,
480 Юноши, если идти грядущей судьбине навстречу.
Жизни неведом нам срок, — и всем одинаково славно
Гибель рукою маня, обрывать последние миги,
Юные годы терять, на которые много надежды
Мы возлагали пред тем. Никто тут желать себе смерти
485 Не принужден. Путь к бегству закрыт, грозят отовсюду
Граждане — наши враги: но всяческий страх исчезает,
Если решишь умереть: пожелай же того, что так нужно!
Но не годится нам пасть, во мгле непроглядной сражаясь,
Да не покроют мечей наши воины сумраком плотным
490 Ночи. Когда на полях тела громоздятся, сцепившись, —
Прячется в грудах и смерть: погибает геройство под спудом.
Волей богов мы стоим на виду у союзников наших
И на глазах у врага. Нам зрителей море доставит,
Суша их также пошлет, на скалы их выставит остров, —
495 Будут дивиться на вас с двух сторон враждебные рати.
Знаю ли я, сколь нетленный пример из участи нашей
Здесь ты готовишь, судьба! Но какой бы памятник вечный
Верность и воинский долг, хранимый мечом, ни воздвигли, —
Их навсегда превзойдет наших воинов твердая доблесть;
500 Ибо все ведаем мы, что слишком мало, о Цезарь,
Пасть на мечи за тебя; но нет у бойцов осажденных
Больших залогов любви, чем те, какие даем мы.
