115 Пусть они воды морей обратно несут и, колеблясь,
Путь им откроет земля: пусть Рейн зальет это поле,
Родан — луга близ него, — да вспять обратятся те реки!
Здесь растопи и рифейский ты снег, и стоячие воды,
Влагу недвижных болот повсюду широко разлей ты,
120 Чтоб у гражданской войны исторгнуть несчастные земли.
Кратким испугом вождя Фортуна насытилась скоро
И возвратилась к нему, а боги прощенье послали —
Благостны, как никогда. И воздух, уже поредевший,
С Фебом благим заодно, развеял водами тучи
125 В редкую мглу облаков, и ночь на заре заалела,
И убежала от звезд, сохраняя порядок природный,
Влага, в низины земли отовсюду отхлынули воды
Подняли рощи листву, из болот показались высоты,
И под сиянием дня высыхать начинают долины.
130 Только вошел Сикор в берега, и поля пообсохли,
Тотчас же ивы седой сплетают мокрые прутья
В малую лодку — и челн, обтянутый бычьею кожей,
Мчится по бурной реке, подчиняясь кормчего воле.
Так проплывает венет по Паду
[334] или британец
135 По океанским волнам; так в месяцы нильских разливов
Легкий Мемфисский челнок скользит сквозь папирус болотный
В этих ладьях переплывши поток, отряд повергает
Срубленный лес на брегах, но яростных вод опасаясь,
Не у реки устои крепит дубового моста,
140 А далеко на поля его продолженье выводит.
Чтобы Сикор не дерзнул разъяриться в новом разливе,
Гонят в каналы его: за реку наказание терпит
Сеть разобщенных ручьев. Петрей же, увидев, что счастьем
Цезаря сломлено все, покидает высоты Илерды,
145 Войско уводит свое из области, Риму знакомой,
К диким народам бежит, пылающим страстью военной,
Вечно свирепым в бою, — и к пределам вселенной
[335] уходит.
Цезарь, нагие холмы и покинутый лагерь заметив,
Взяться за меч приказал, не искать моста, или брода, —
150 С помощью собственных рук одолеть многоводную реку.
В бой прорываясь, бойцы тот путь совершают, что в бегстве
Страшным казался для них. А после они согревают
Мокрые плечи броней и топчутся, вновь оживляя
Ноги, в воде ледяной застывшие, — полдень доколе
155 Тени не стал сокращать; вот конница тыл атакует,
Вот уж не ведает враг — бежать или в битве держаться.
Два каменистых хребта посреди глубокой долины
Скалы воздвигли свои; отсюда земля, возвышаясь,
Вдаль простирает холмы, и в их расселинах темных
160 Тайные тропы лежат; чуть скрылся в ущельях противник, —
Цезарь увидел, что бой перешел в непролазные дебри,
В области диких племен. «Идите без всякого строя, —
Он приказал, — верните войну, унесенную бегством,
