поток впадает в течение Тибра;
Сам же, неся всех орлов и собрав все знамена, ведет он
Не одинокий отряд, а густыми колоннами войско.
Видят его не таким, каким его помнили; бо́льшим,
480 Вдвое грознейшим, чем враг им поверженный, кажется Цезарь.
Следом за ним племена, что меж Рейном и Эльбою жили,
Те, что от северных стран, от отчизны отторжены силой,
Рвутся, приказ получив, разграбить свирепой ордою
Город у всех на глазах. Так каждый в смятении сердца
485 Силу молве придает и, хоть нет виновника бедствий,
Выдумав беды, дрожит. Не только народ потрясенный
Страхом встревожен пустым; но курия
[102] также — и с места
Все повскакали отцы, — и сенат, обратившийся в бегство,
Консулам вмиг о войне декрет ненавистный вручает.
490 Где-то защиты ища, не зная, где скрыта опасность,
В ужасе мчится сенат, куда его бегство уносит,
И прорывает, стремясь, бесконечные толп вереницы,
Загородившие путь; подумаешь — факел злодейский
Кровли строений поджег, иль домов поколебленных стены
495 Им разрушеньем грозят. Несется толпа, обезумев,
Мчится по Риму бегом, как будто одна ей осталась
В бедах надежда — скорей родимые стены покинуть,
Так, когда яростный Австр у Сиртов Ливийских вздымает
Моря безмерную гладь, и крылатые мачты, ломаясь,
500 Тяжко грохочут, — в прибой кидается, судно бросая,
Кормчий, матросы за ним, и хотя еще целы закрепы
Дна и бортов корабля, но, волнуясь, кораблекрушенье
Каждый себе создает; вот так, столицу покинув,
Сами бегут на войну. Уже никого не удержат
505 Ни престарелый отец, ни жена своей скорбной мольбою,
Или же лары
[103] отцов, кому о неверном спасеньи
Люди возносят мольбы; на пороге никто не замешкал,
Всякий уносится прочь, на город любимый, быть может,
Кинув последний взор; невозвратные катятся толпы!
510 Высшие блага легко вы даете, о боги, — но трудно
Вам этот дар защищать! Приют побежденных народов,
Многих семейств и племен, сей город, вместительный даже
Для человечества, — вдруг стал Цезарю легкой добычей,
Брошен трусливой толпой. Когда, окруженный врагами,
515 Рима отважный боец в чужих укрепляется странах,
Он нападений ночных избегает за валом ничтожным,
Или дерновый бугор, для защиты накиданный наспех,
Сон доставляет ему беспечный под кровом палатки;
Ты же, о Рим, опустел при одном только слухе о битвах;
520 Жители стенам твоим не доверили ночи единой!
Следует все же простить такую понятную робость:
Страшен Помпея уход. И чтоб никакая надежда
Трепетных душ не зажгла, в те дни были явные знаки
