– А где ваши тюрбаны и бороды? – не унималась дама, махнув рукой в его сторону; ее палец гневно указывал прямо на Кишота. – Ваш народ носит тюрбаны и бороды, верно? Вы специально сняли их и побрились, чтобы одурачить нас всех, да? Тюрба-ны! – медленно повторила она, крутя ладонью вокруг головы.
– Думаю, что не погрешу против истины, если скажу, что ни разу в жизни не надевал тюрбан, – ответил Кишот с долей недоумения в голосе, что крайне не понравилось его собеседнице.
– Вы выглядите как подозрительные иностранцы, – сообщила белая женщина, – и изъясняетесь как иностранцы.
– Подозреваю, что в лагере на озере Капоте крайне мало местных жителей, – пояснил Кишот, по-прежнему улыбаясь все более неуместной улыбкой. – Сюда приезжают туристы, верно? Вы, должно быть, сами прибыли издалека?
– Это просто что-то. Ты спрашиваешь меня, откуда я приехала?! Ща отвечу откуда. Я из Америки. А вот как ты здесь оказался, большой вопрос. Для тебя здесь нет места! Ты не должен был пройти паспортный контроль. Как тебе удалось въехать? Ты похож на человека, чья родина в списке стран, гражданам которых въезд в Соединенные Штаты запрещен. Тебя мексиканские нелегалы провели? Что ты ищешь в Америке? Какова твоя цель? Эта карта. Мне она не нравится.
Тут в разговор вмешался Санчо, горячий, как все юнцы.
– Мадам, – сказал он (по крайней мере, ему удалось вежливо начать), – не могли бы вы сделать одолжение и перестать лезть в наши дела.
Его слова подлили масла в огонь. Женщина повернулась к Санчо и ткнула обличающим пальцем в его сторону.
– Ща и о тебе скажу пару слов, – начала она. – Такое впечатление, что ты все время куда-то исчезаешь, потом возвращаешься, а машина ваша все время на месте, не ездит никуда. Откуда ты взялся? Куда шастаешь? Кто знает, сколько вас, на хрен, таких незаметных еще рыщет поблизости – появляется, исчезает, скрывается? Для меня ты выглядишь подозрительно. Явно что-то затеваешь. Хоть с головы до пят в “Джей Крю” вырядись, меня не обманешь.
Возле них уже собралась небольшая толпа зевак, которая заметно росла по мере того, чем громче вопила женщина. Подошли и охранники лагеря. В форме, с оружием на поясе, воплощенные закон и порядок.
– Вы двое мешаете всем! – заявил один из них. На женщину он даже не взглянул.
– Вам следует собрать свои вещи и немедленно покинуть территорию, – сообщил второй.
– Кто вы по вероисповеданию? – осведомилась дама.
– Благодаренье небесам, – с меньшей учтивостью ответил ей Кишот, – теперь, когда нам с сыном посчастливилось пройти через первую долину, мы счастливо освободились от власти любых доктрин.
